— Каковы, на ваш взгляд, ключевые изменения на российском рынке ИТ по итогам 2020 года?
— Несмотря на тревожные ожидания в начале пандемии, индустрия разработки программного обеспечения в России в 2020 году выросла. В России рост продаж составил 3–5%, а продажи за границей выросли на 10%. Причем у нас этот показатель по-прежнему выше, чем у мирового рынка, который, по оценке Gartner, в 2020 году сократился на 3%. Для сравнения: в предыдущие годы темпы роста российского сегмента разработки ПО достигали 12–17% и превышали среднемировые не менее чем в два раза.
В первый же день пандемии правительство страны приняло ряд решений, которые позволили отрасли остаться на плаву: разработка ИТ получила статус непрерывного производства, а компании — возможность работы на удаленке. Затем был предложен целый пакет мер поддержки, включая серьезные налоговые льготы. При этом государство старалось не сокращать расходы на ИТ. А пандемия, со своей стороны, привела к взрывному росту спроса на решения для удаленной работы, образования и развлечений, что создало новые бизнес-возможности для ИТ-компаний.
Развитые рынки стран Европы и США увеличили за последний год объемы потребления российского ПО и ИТ-услуг благодаря огромным бюджетам антипандемийных мер, а также благодаря повышению ценовой привлекательности продукции российских компаний на фоне снижения стоимости национальной валюты.
Бренд российского программиста на развитых рынках по-прежнему очень силен. Параллельно отечественные разработчики укрепляли свои позиции и на развивающихся рынках, позиционируя себя как альтернативных поставщиков квалифицированных ИТ-решений, продуктов и услуг.
— Как трансформировался спрос на цифровые продукты и сервисы?
— Благодаря тренду цифровой трансформации в первую очередь росло сервисное направление за счет фокуса на локализации и кастомизации программных продуктов, продвижении их по модели SaaS (программное обеспечение как услуга, из облака). Наибольший рост показали сегменты цифрового контента и игр, которым пользователи уделяли много времени на удаленке. На втором месте — сервисы видео-конференц-связи у ряда разработчиков, оборот которых увеличился за год в три-четыре раза.
Высокую динамику демонстрировали решения, поддерживающие дистанционные обучение и занятость. Кроме того, заметно вырос сегмент кибербезопасности, который обеспечивал на удаленке защиту каналов передачи данных, пользовательских устройств и «периметра» предприятий и организаций. Решения информационной безопасности российского производства становятся все более перспективными для международной экспансии.
В целом повысился уровень зрелости продуктов отечественной разработки. Благодаря росту объемов бизнеса расширяются возможности для совершенствования решений. Однако рост мог бы быть выше, если бы у наших компаний был такой же финансовый рычаг, как у наших основных конкурентов в США, ЕС, Китае (например, у сервиса Zoom).
Государственная поддержка общей динамики развития нужна как на внутреннем, так и на глобальных рынках. К сожалению, в период коронакризиса отечественные компании в большинстве своем действовали самостоятельно и разрозненно, без значимой господдержки продвижения за рубежом.
— Насколько силен тренд на импортозамещение ПО?
— С учетом решений правительства России, принятых в прошлом году, можно ожидать, что импортозамещение в отрасли будет развиваться лавинообразно, захватывая не только ПО, но и аппаратную часть. В частности, импортная электроника в ближайшее время будет запрещена для использования в госорганах, и точно придется от нее отказываться и переходить на российские решения.
В то же время сам механизм замещения должен трансформироваться. Просто взять российский продукт «с полки» Реестра российского ПО и внедрить его в действующую инфраструктуру очень тяжело. Это рискованный шаг, вызывающий турбулентность, требующий множества доработок для обеспечения совместимости. Вывод какого-то блока ПО из ранее внедренной импортной вендорской экосистемы проблематичен и влечет финансовые потери. Более правильным и эффективным было бы замещать не отдельный программный продукт, а целую платформу, и делать это при заинтересованном участии потребителя.
Для этого необходимо профинансировать объединение разных блоков российских решений в единую платформу, ведь пока в реестре таких решений нет. Это сложное, но высокомаржинальное направление взаимодействия, открывающее новые перспективы для разработчиков. Такая платформа дала бы возможность создавать доверенные программно-аппаратные комплексы, имеющие новое альтернативное качество технологического суверенитета, с которым можно выходить на глобальный рынок. Отечественный бизнес разработки софта к этому готов. Нужны встречные шаги со стороны государства: необходимо софинансирование, а также юридическая и финансовая поддержка потребителей из числа российского бизнеса.
Вместо этого крупные нефтегазовые и промышленные корпорации начинают разрабатывать собственные платформы. Инсорсинг затрудняет работу частных ИТ-компаний и тормозит процессы импортозамещения. На мой взгляд, продуктивнее было бы выстраивать экосистемы не внутри, а вокруг госкорпораций, куда частный бизнес мог бы привнести свои компетенции и квалификацию для проведения цифровой трансформации и платформенного импортозамещения.
— Какие факторы будут определять развитие отрасли?
— В этом году российская ИТ-индустрия закрепится в новых растущих сегментах нового технологического уклада. Идет глобальный переход на новые технологии, формируются новые рынки, и у отечественных компаний появляется возможность стать в них лидерами.
Новый технологический уклад будет базироваться на открытых системах: предполагается создание на только-только формирующихся рынках принципиально новых решений, причем сразу же глобального уровня. Начинать участвовать в этом процессе нужно прямо сейчас, пока этих рынков еще нет — заниматься PR, обучением местных специалистов нашим технологиям, запускать пилоты. Когда рынки сформируются, будет уже поздно — придется уговаривать включить наши продукты и услуги в чужие экосистемы, и лидерства добиться не удастся.
Чтобы не встраиваться в чужие цепочки добавочной стоимости, сегодня имеет смысл направить усилия заинтересованных организаций и ведомств на создание и продвижение платформенных решений на существующих развитых и развивающихся рынках, а также на формирование их новых сегментов.
В частности, мы с Российским экспортным центром и Минцифрой обсуждаем возможность опережающего развития специализированных инструментов поддержки экспорта ИТ-решений. Для этого уже есть точки опоры в Малайзии, Индии, Индонезии, Вьетнаме. Параллельно идет переговорный процесс с Германией, Францией, Швейцарией, а также с Китаем, Японией, Кореей. Государство могло бы помочь конвертировать эти переговоры в масштабные проекты, до которых наша индустрия уже вполне созрела.
Изменения в геополитическом раскладе сейчас позволяют российской ИТ-индустрии достичь новых успехов. Но двигаться в этом направлении нужно не в одиночку, как действовали наши компании раньше, а объединяя усилия, выстраивая консорциумы, комбинируя компетенции и набор решений от разных производителей в общую платформу.
Создание силами близких по идеологии стран открытых программно-аппаратных платформ, на которых будет строиться новый технологический уклад, — это еще один, пока четко не обозначившийся тренд. На базе таких, открытых для участников, платформ могли бы предоставлять свои коммерческие услуги частные компании. Открытость платформы позволит резко снизить стоимость ее использования для потребителей и даст их основателям конкурентное преимущество. Те, кто первым запустит такие платформы, с учетом всех сложных технологических и организационных решений, станут лидерами целых отраслей. При наличии политической воли такие инициативы могут появиться в перспективе ближайших пяти лет, а первые идеи и их пилоты — в течение трех лет.