— Насколько велика потребность российского рынка в отечественных фармсубстанциях?
— Критически велика. Это стало очевиднее в ковидный год, когда в 2020-м основные поставщики в Россию фармсубстанций, Китай и Индия, стали закрывать границы. В ближайшем будущем ситуация может ухудшиться: есть явные предпосылки к тому, что Китай начнет производить готовые лекарственные формы и весь мир рискует остаться без субстанций. Европа уже направила значительные усилия на снижение сырьевой зависимости.
Для России единственное решение в данной ситуации — создание в ближайшие пять лет вертикально интегрированной цепочки производства препаратов технологического суверенитета на территории ЕАЭС — это 120–150 дженериковых позиций стратегического «Перечня 215», утвержденного в 2020 году премьером Михаилом Мишустиным. Потребность в субстанциях исчисляется сотнями тысяч тонн. Сегодня доля химических субстанций, производимых в России, около 6%. Поэтому производство отечественных фармсубстанций — вопрос сырьевой независимости системы здравоохранения России.
— Производство субстанций в России требует высокого уровня технологий и компетенций. Достаточен ли он у отечественных компаний?
— В СССР производство активных субстанций было одним из приоритетов, но в 1990-е годы эти компетенции были утеряны. Сегодня их нехватка — серьезная проблема, которую нужно решать комплексно. Начинать необходимо с подготовки специалистов в профильных вузах, а продолжать — разработкой стимулирующих мер по всей цепочке производства не только фармсубстанций, но и реагентов и интермедиатов. Безусловно, в России есть компании, обладающие высоким уровнем технологий и компетенций для этого направления. Но, чтобы решать глобальные задачи в рамках рынка России и ЕАЭС, их недостаточно.
— Для производства субстанций требуются немалые инвестиции. Насколько здесь высок риск?
— Бизнес по производству активных субстанций менее рентабелен, чем выпуск готовых лекарственных препаратов, но не менее высокотехнологичен. Окупаемость инвестиций более долгая. Например, в постройку первой очереди нашего завода мы вложили 2,7 млрд руб. На вторую и третью очереди потребуется не меньше. Окупаемость инвестиций зависит от наличия спроса. Если выпускать фармсубстанции для коммерческого рынка, то риски не так высоки. Если же говорить про государственный тендерный рынок препаратов для лечения, например, СПИДа, онкозаболеваний, то производство субстанций для них гораздо дороже, производителю важно иметь гарантии того, что субстанции будут поставляться по госзаказам, тендерам. Сейчас мы решаем для себя вопрос: какой объем средств вкладывать в строительство второй и третьей очередей? Поскольку без офсетного контракта с региональным или федеральным правительством такие истории рискованны.
— Производство отечественных субстанций — стратегический вопрос для развития отечественной фармпромышленности. Вы рассчитываете на поддержку государства?
— Развитие производства фармсырья — задача для государства и отрасли, в основе которой обеспечение пациента высококачественными жизненно необходимыми препаратами по доступной цене. Необходимы эффективные и прозрачные преференции производителям полного цикла.
У нас диалог с государством идет достаточно давно. Например, в прошлом году мы подписали специальный инвестконтракт, по которому доля инновационной продукции, выпускаемой и продаваемой нами, должна составлять более 70%. При этом со стороны Минпромторга и властей Санкт-Петербурга мы имеем налоговые преференции. Мы продолжаем совместную работу с правительством и надеемся, что в результате тема фармсубстанций привлечет большее количество инвесторов, в том числе зарубежных.
