Трансфер технологий представляет собой перенос разработок из сферы науки в реальный сектор экономики в форме конечного продукта, который можно использовать на производстве в практических целях. Самая простая практика трансфера: когда ученые что-то придумали, изобрели и довели свою идею до технологии, готовой к внедрению.
В теории все просто, на деле — нет. Ученые не привыкли задумываться о практической пользе своих идей. В США, где трансфером начали заниматься первыми, отчаявшись дожидаться, когда изобретатели сами попробуют начать зарабатывать, в начале 1980-х даже приняли специальный Акт Стивенсона-Уайдлера, прямо обязавший все национальные лаборатории создавать подразделения, которые занимались бы трансфером. Такой вариант всех устроил: ученые продолжили придумывать и исследовать, а новые подразделения принялись думать о том, как и где эти технологии можно адаптировать и кому их продавать.
Кроме того, для реализации трансфера технологий в ведущих по данному направлению странах (США, Германии, Китае) реализованы важные меры. Первое: в разных форматах и видах действуют стратегии двойного использования технологий и их коммерциализации. То есть военные ведомства активно вовлекаются в процесс трансфера как в интересах гражданских рынков, так и в обратную сторону. Второе: созданы информационные системы управления интеллектуальной собственностью. Стоит также отметить, что сложились три формата стратегий трансфера технологий. «Модель США» — трансфер через реинвестиции технологий, «модель Германии» — трансфер через инфраструктурные объединения и «модель Китая» — трансфер через воспроизведение технологии. Новый Институт трансфера технологий (ИТТ) планирует использовать гибридную модель, собирая лучшие мировые практики.
Трансфер технологий (technology transfer) — процесс передачи технологии и соответствующих прав на них от передающей стороны к принимающей в целях их последующего внедрения и использования.
Трансфером технологий все последние годы пытались заниматься и в России. Основная инициатива принадлежала вузам, которые обязали коммерциализировать результаты своих разработок. В нулевые годы действовали десятки центров трансфера, в результате этой деятельности появились десятки малых инновационных предприятий, соучредителями которых совместно с вузами становились ученые, изобретатели и держатели патентов. В 2021 году Министерство науки и высшего образования РФ создало еще три с половиной десятка таких центров. Однако новый Институт трансфера технологий, создаваемый на базе АО «Русатом РДС», принципиально отличается от них.
Институт трансфера технологий создан в составе АО «Русатом РДС», входящего в структуру госкорпорации «Росатом», в начале 2022 года. Цель создания ИТТ — ввод в гражданский оборот технологий военного и двойного назначения, имеющихся на предприятиях ядерно-оружейного комплекса (ЯОК), а также разрабатываемых в Национальном центре физики и математики (НЦФМ).
НЦФМ — один из ключевых проектов «Росатома», который корпорация учредила с РАН, МГУ, НИЦ «Курчатовский институт», ОИЯИ, РФЯЦ-ВНИИЭФ и Минобрнауки России.
Основные направления деятельности ИТТ: новая энергетика, водородная энергетика, ветроэнергетика, накопители энергии, переработка отходов, аддитивные технологии, станкостроение, робототехника, приборостроение, цифровое моделирование, ядерная медицина, медицинское оборудование, лазерные технологии, сверхпроводимость, нефтегазосервис и электротехника. Запланированный объем контрактов, связанных с производством гражданской продукции, реализуемых с помощью механизма трансфера технологий, должен составить 150 млрд руб. к 2030 году.
«Все центры, созданные ранее, — это по сути ярмарка интеллектуальной собственности, — рассказывает директор по трансферу технологий АО «Русатом РДС» Александр Кулиш. — Исходя из наших главных целей — обеспечение технологического суверенитета страны и выполнение обязательств по выпуску объемов гражданской продукции предприятиями ОПК — реализуется три вида трансфера технологий: трансфер из фундаментальной науки (в основном это результаты исследований НЦФМ), трансфер военных технологий и технологий двойного назначения и трансфер гражданских технологий предприятий ОПК. Соответственно все интеллектуальные объекты имеют разную степень готовности для вывода на рынок и требуют разные прикладные механизмы реализации. Трансфер в ЯОК и НЦФМ часто имеет совершенно прикладной характер: берутся технологии предприятий, где знают изначально, как технологию адаптировать под конкретное производство и компетенции. Данный подход позволяет значительно сократить срок создания новых продуктов и экономить ресурсы госкорпорации».
Со слов советника отдела гражданской продукции ЯОК корпорации «Росатом» Елизаветы Каплиенко, предприятиями и организациями в контуре управления ЯОК было сформировано и предложено более сотни идей, которые могли бы применяться в гражданском обороте, а для 35 из них уже проведена первичная экспертиза рынка и технологий. Порядка 10 проектов по результатам общения с клиентами и проверки рыночного потенциала были рекомендованы для дальнейшего масштабирования, их совокупный потенциал по выручке составил не менее 4 млрд руб.
Основной из ключевых параметров отбора — применение механизма трансфера новых технических и технологических решений. Реальный пример трансфера технологии из науки в машиностроение — акустический анализатор. К станку подключается система датчиков, которая измеряет акустические волны — по сути, «слушает» станок. Специальный софт анализирует получаемый шум и при некоторых отклонениях от нормы отключает станок и сигнализирует оператору о необходимости проверки. Благодаря этой системе ремонт нужно проводить не по регламенту, а по необходимости. Такой подход экономит расходные материалы и предупреждает сложные поломки. Сама технология была разработана еще в 1980-е.
Есть у ИТТ технологии и для железнодорожных перевозок: специальная магнитная «подушка», на которой состав предполагается пускать, избегая прямого контакта с рельсами: нет трения — нет энергетических потерь, такие поезда обещают расходовать существенно меньше энергии. Будущее внедрение такого решения — это еще один пример трансфера технологий. «Прототип магнитно-левитационной подвески готов, но необходимо пройти еще долгий путь, который позволит реализовать другие инженерные вызовы, решить массу инфраструктурных задач, вопросов коммерциализации и практического применения этих технологий. Система должна использовать новые типы двигателей, и сам подвижной состав необходимо модернизировать. Мы работаем над тем, чтобы решить все эти вопросы», — говорит Александр Кулиш.
В целом в ИТТ готовы решить чуть ли не все технологические проблемы, столь заострившиеся после введения западных санкций. «В это верят не все, но у нас просто нет других вариантов. Достижение технологического суверенитета страны — ключевой вопрос сегодняшней повестки», — говорит Елизавета Каплиенко. В ИТТ даже планируют поставлять электронику для автомобилей, очень нужные для рынка компоненты, без которых конвейеры простаивают или выпускают машины в неполной комплектации. «В «Росатоме» достаточное количество производственных и технологичных компетенций, в том числе в части возможностей создания электронно-компонентной базы. В силу разных причин эти компетенции не нашли до настоящего момента применения на гражданском рынке, но всему свое время. И это время пришло», — считает Александр Кулиш.
«Разные причины» — это в том числе жесткая конкуренция на рынке технологий до введения санкций с иностранными компаниями, которые предпочитали поставлять нам не технологии, а высокотехнологичные продукты. В редких случаях получалось договориться о локализации производства иностранных продуктов с частичной передачей технологий. Единичные случаи локализации реализовали полную передачу технологий.
Сейчас российский рынок технологий опустел. И, нужно отдать должное «Росатому», в компании молниеносно среагировали на изменение конъюнктуры. Но так как исторически многие работы «Росатома», деятельность которого в том числе связана с созданием ядерного оружия, засекречены и какой-то процедуры их рассекречивания, даже частичного, не предусмотрено, то, по сути, весь необходимый объем исследовательской и технической работы выполняется в рамках трансфера технологий из военной сферы в гражданскую заново; за основу берется только базовая идея, которая не подпадает под гриф. «Это увеличивает и стоимость, и сроки трансфера, но прямого механизма пока нет», — говорит Александр Кулиш. Он рассчитывает, что механизм прямого трансфера из военных технологий в гражданские появится в течение двух лет. По его словам, «Росатом» подготовит предложения по внесению поправок в соответствующие нормативно-правовые акты.
В случае с трансфером технологий из НЦФМ ситуация проще: Национальный центр не работает с засекреченными военными технологиями, а создает новые фундаментальные знания в большой кооперации научных организаций и высокотехнологичных компаний со всей страны. «НЦФМ — это достойная площадка для трансфера технологий из фундаментальной науки, мы можем работать более открыто. Фундаментальные исследования всегда были основой прикладных, без фундаментальных результатов невозможно получение прорывных продуктов и технологий», — говорит научный руководитель НЦФМ, академик РАН Александр Сергеев (до недавнего времени — президент Российской академии наук).
Но всех проблем трансфера это не решает: у предприятий «Росатома» за без малого 80 лет работы технологий накопилось больше, чем в молодом НЦФМ. Центр был создан в Сарове Нижегородской области в 2020 году по поручению президента России в первую очередь для получения новых мировых научных результатов, подготовки ученых высшей квалификации и для укрепления в целом научного и технологического потенциала страны. Сам путь от фундаментальных исследований до создания готового продукта длиннее, чем простой перенос работающего решения из одной отрасли в другую. На взгляд атомщиков, законодательные ограничения — одно из серьезных препятствий на пути трансфера; но ИТТ АО «Русатом РДС» призван эти проблемы частично нивелировать.
«Нам нужны не столько инвестиции, сколько надежные партнеры с долгосрочными контрактами, которые готовы играть вдолгую и могут гарантировать стабильные заказы. И это не только госзаказ, но и заказ госкорпораций, в том числе, внутренний заказ «Росатома»: от РЖД, «Газпрома», предприятий ОПК, ими контролируется значительная доля рынка, — говорит Александр Кулиш. — А инвестиции на реализацию проектов через механизм трансфера технологий при необходимости мы можем привлекать в достаточном объеме как внутри корпорации, у «Росатома» для этого есть все возможности, так и из вне».
Реклама. ЧУ «Центр коммуникаций», ЕРИР токен 4CQwVszH9pQPMeYa7Eo