Партнерство, торговля и платежи
Фото: Getty Images
Как развивается инфраструктура для импорта и экспорта
Партнер проекта
Текст: Матвей Мишин
Российский сектор внешней торговли растет даже в условиях пандемии COVID-19. Однако его дальнейшее эффективное развитие невозможно без качественного инфраструктурного сопровождения, в том числе цифрового.
Конъюнктура
Внешнеторговый оборот Российской Федерации, по данным Федеральной таможенной службы (ФТС), рос в течение практически всех прошедших месяцев 2021 года, несмотря на продолжающуюся пандемию и международные санкции. В январе-августе он составил почти $486 млрд, превысив аналогичный показатель прошлого года почти на 37%. При этом экспорт вырос на 41,4%, до $299,7 млрд; импорт — на 29,3%, до $188,3 млрд. Положительное сальдо внешней торговли РФ в первые восемь месяцев текущего года составило $111,4 млрд — почти на $45 млрд больше по отношению к аналогичному периоду прошлого года.
Фото: Getty Images
Прагматизм спасает мир
На фоне коронакризиса и растущей экономической неопределенности, нестабильности мировой торговли необходимо поддерживать устойчивость каналов международной кооперации, уверены эксперты. Причем во многих случаях бизнес может делать это на своем уровне, невзирая на межгосударственные отношения. Например, согласно опубликованным в сентябре результатам исследований, которые в январе-апреле совместно провели Американская торговая палата в России (American Chamber of Commerce in Russia, AmCham) и международная консалтинговая компания EY, двусторонние инвестиции между Россией и США оказались выше официальных значений в девять раз. Доля американских компаний, считающих Россию стратегически важным рынком, выросла до максимума за последние четыре года — 84% глав компаний из разных отраслей из почти сотни опрошенных сообщили, что планируют в ближайшем будущем запуск новых проектов в РФ. Официальная статистика недооценивает реальную величину экономических связей между Россией и США, отмечают авторы отчета. Так, по данным ФТС, торговый оборот России с США в 2020 году составил около $23,9 млрд, в том числе импорт из США — около $13 млрд. Опрос AmCham показал, что реальный объем импорта американских компаний в Россию примерно в три раза превышает официальные данные. А в плане экспорта 44% респондентов заявили, что участвуют в поставках произведенной в РФ продукции в разные регионы мира.
Почти 80% бизнесменов из США сетовали на то, что санкции в отношении России ставят их в наиболее проигрышные конкурентные позиции по отношению к бизнесу их других стран.
На фоне коронакризиса и растущей экономической неопределенности, нестабильности мировой торговли необходимо поддерживать устойчивость каналов международной кооперации, уверены эксперты. Причем во многих случаях бизнес может делать это на своем уровне, невзирая на межгосударственные отношения. Например, согласно опубликованным в сентябре результатам исследований, которые в январе-апреле совместно провели Американская торговая палата в России (American Chamber of Commerce in Russia, AmCham) и международная консалтинговая компания EY, двусторонние инвестиции между Россией и США оказались выше официальных значений в девять раз. Доля американских компаний, считающих Россию стратегически важным рынком, выросла до максимума за последние четыре года — 84% глав компаний из разных отраслей из почти сотни опрошенных сообщили, что планируют в ближайшем будущем запуск новых проектов в РФ. Официальная статистика недооценивает реальную величину экономических связей между Россией и США, отмечают авторы отчета. Так, по данным ФТС, торговый оборот России с США в 2020 году составил около $23,9 млрд, в том числе импорт из США — около $13 млрд. Опрос AmCham показал, что реальный объем импорта американских компаний в Россию примерно в три раза превышает официальные данные. А в плане экспорта 44% респондентов заявили, что участвуют в поставках произведенной в РФ продукции в разные регионы мира.
Почти 80% бизнесменов из США сетовали на то, что санкции в отношении России ставят их в наиболее проигрышные конкурентные позиции по отношению к бизнесу их других стран.
Внимание экспорту
В исследовании AmCham и EY отмечается, что российские поставщики сегодня успешно встраиваются в глобальные цепочки поставок, благодаря чему растет экспортный потенциал страны.
Этому способствуют и протекционистские меры, предпринимаемые российским правительством, особенно в отношении несырьевого неэнергетического экспорта (ННЭ). Напомним, что основной задачей национального проекта «Международная кооперация и экспорт», утвержденного в декабре 2018 года, является снижение зависимости России от экспорта классических сырьевых товаров и наращивание объема ННЭ к 2024 году не менее чем на 70% по отношению к 2020-му. Актуальный целевой показатель в денежном выражении — $180 млрд. В 2016 году для стимулирования данного направления был создан специальный государственный институт поддержки несырьевого экспорта — Российский экспортный центр (РЭЦ).
Как ранее отмечал в СМИ исполнительный вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Мурычев, росту ННЭ способствует целый ряд мер со стороны государства: поддержка производства экспортной продукции машиностроительной, химической, лесной промышленности и фармацевтики, агропрома, снижение страховых и налоговых ставок для ИТ-компаний, реструктуризация займов для малого и среднего предпринимательства. Например, в июне этого года российское правительство приняло решение о предоставлении субсидий промышленным предприятия-экспортерам на послепродажное обслуживание своей продукции за рубежом: создание сервисных центров, приобретение оборудования, подготовку персонала. На один проект можно получить до 350 млн руб., но в сумме одно промпредприятие может претендовать на помощь в размере 1 млрд руб. Также, к примеру, смягчен валютный контроль в отношении продажи зерна и металлов.
В исследовании AmCham и EY отмечается, что российские поставщики сегодня успешно встраиваются в глобальные цепочки поставок, благодаря чему растет экспортный потенциал страны.
Этому способствуют и протекционистские меры, предпринимаемые российским правительством, особенно в отношении несырьевого неэнергетического экспорта (ННЭ). Напомним, что основной задачей национального проекта «Международная кооперация и экспорт», утвержденного в декабре 2018 года, является снижение зависимости России от экспорта классических сырьевых товаров и наращивание объема ННЭ к 2024 году не менее чем на 70% по отношению к 2020-му. Актуальный целевой показатель в денежном выражении — $180 млрд. В 2016 году для стимулирования данного направления был создан специальный государственный институт поддержки несырьевого экспорта — Российский экспортный центр (РЭЦ).
Как ранее отмечал в СМИ исполнительный вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Мурычев, росту ННЭ способствует целый ряд мер со стороны государства: поддержка производства экспортной продукции машиностроительной, химической, лесной промышленности и фармацевтики, агропрома, снижение страховых и налоговых ставок для ИТ-компаний, реструктуризация займов для малого и среднего предпринимательства. Например, в июне этого года российское правительство приняло решение о предоставлении субсидий промышленным предприятия-экспортерам на послепродажное обслуживание своей продукции за рубежом: создание сервисных центров, приобретение оборудования, подготовку персонала. На один проект можно получить до 350 млн руб., но в сумме одно промпредприятие может претендовать на помощь в размере 1 млрд руб. Также, к примеру, смягчен валютный контроль в отношении продажи зерна и металлов.
Фото: Getty Images
Большие трудности для маленьких
Особое внимание уделяется участию в экспортной деятельности малого и среднего бизнеса (МСБ). Результаты исследования International Business Climate Index (IBCI, Индекс деловой активности ВЭД), которые регулярно проводит компания «Таможенная карта» (входит в группу банка «Открытие») совместно с аналитическим центром НАФИ, показывают, что сегодня субъекты МСБ, участвующие во внешнеэкономической деятельности, стали более оптимистично смотреть в будущее. Доля предпринимателей, которые надеются на улучшения в сфере ВЭД, в этом году составила 36% против 20% годом ранее, показал августовский замер. Их зарубежные контрагенты, в свою очередь, также стали больше рассчитывать на позитивные изменения ситуации — доля таковых составила 24% против 13% в 2020-м.
Тем не менее пока индекс находится в отрицательной зоне, составляя минус 32 балла, что на 17 процентных пунктов (п.п.) выше, чем в сентябре 2020-го (IBCI состоит из двух частных индексов — экспорта и импорта, варьируется от -100 до +100 баллов, показатель выше нулевой отметки говорит о преобладании позитивных оценок, ниже — негативных). Большинство представителей МСБ ожидает возвращения к докризисным показателям не ранее, чем через полгода-год. Сейчас же около половины компаний отмечают снижение объемов внешнеэкономической торговли с начала пандемии (при прошлом замере таковых было на 9 п.п. больше). Около 40% сказали, что коронакризис особо не затронул их экспортно-импортную деятельность. Еще 11% заявили о том, что пандемия послужила катализатором роста объемов внешнеэкономической торговли.
Как отмечает генеральный директор компании «Таможенная карта» Андрей Возмилов, результаты исследования показывают, что наибольшие трудности в сфере ВЭД у субъектов МСБ связаны с логистикой и перевозками (16%), таможенными услугами (14%), отчетностью и декларированием (9%).
Особое внимание уделяется участию в экспортной деятельности малого и среднего бизнеса (МСБ). Результаты исследования International Business Climate Index (IBCI, Индекс деловой активности ВЭД), которые регулярно проводит компания «Таможенная карта» (входит в группу банка «Открытие») совместно с аналитическим центром НАФИ, показывают, что сегодня субъекты МСБ, участвующие во внешнеэкономической деятельности, стали более оптимистично смотреть в будущее. Доля предпринимателей, которые надеются на улучшения в сфере ВЭД, в этом году составила 36% против 20% годом ранее, показал августовский замер. Их зарубежные контрагенты, в свою очередь, также стали больше рассчитывать на позитивные изменения ситуации — доля таковых составила 24% против 13% в 2020-м.
Тем не менее пока индекс находится в отрицательной зоне, составляя минус 32 балла, что на 17 процентных пунктов (п.п.) выше, чем в сентябре 2020-го (IBCI состоит из двух частных индексов — экспорта и импорта, варьируется от -100 до +100 баллов, показатель выше нулевой отметки говорит о преобладании позитивных оценок, ниже — негативных). Большинство представителей МСБ ожидает возвращения к докризисным показателям не ранее, чем через полгода-год. Сейчас же около половины компаний отмечают снижение объемов внешнеэкономической торговли с начала пандемии (при прошлом замере таковых было на 9 п.п. больше). Около 40% сказали, что коронакризис особо не затронул их экспортно-импортную деятельность. Еще 11% заявили о том, что пандемия послужила катализатором роста объемов внешнеэкономической торговли.
Как отмечает генеральный директор компании «Таможенная карта» Андрей Возмилов, результаты исследования показывают, что наибольшие трудности в сфере ВЭД у субъектов МСБ связаны с логистикой и перевозками (16%), таможенными услугами (14%), отчетностью и декларированием (9%).
Фото: Getty Images
Финансы, «цифра» и информация
В то же время в рейтинге актуальных запросов малый бизнес, ориентированный на работу с внешними рынками, на первое место ставит недорогое финансирование и помощь в его получении (12%). Это в общем-то традиционная картина, говорит Андрей Возмилов: «Несмотря на различные программы льготного финансирования экспорта, субсидирования на различные цели, вопрос все равно остается злободневным».
Вторым по значимости запросом является модернизация и цифровизация документооборота, об актуальности этого процесса заявили 11% опрошенных. Со стороны государства здесь процесс сейчас идет достаточно интенсивно — ФТС постепенно переходит на электронный документооборот (ЭДО), внедряет различные сервисы для экспортеров и импортеров. В Стратегии развития таможенной службы говорится, что к 2024 году «доля таможенных операций, совершаемых автоматически с использованием информационных технологий в отношении товаров, не идентифицированных как рисковые поставки, связанных с ввозом или вывозом товаров из государств, не являющихся членами Евразийского экономического союза», будет составлять не менее 50%, а к 2030-му — 100%. По итогам 2020 года этот показатель находился на уровне 25%.
В свою очередь, РЭЦ в ноябре прошлого года запустил цифровую систему «Одно окно», которая предоставляет российским компаниям онлайн-доступ к услугам, сопровождающим выход на экспорт.
Однако, по словам руководителя «Таможенной карты» некрупные предприниматели далеко не всегда успевают следить за всеми изменениями, подключаться к этим сервисам, покупать необходимое внутреннее программное обеспечение, адаптировать соответствующим образом свои бизнес-процессы.
Отсюда же возникает потребность в получении полноценной информации и в консультационных услугах, и эта позиция по версии IBCI как раз замыкает топ-3 предпринимательских запросов в сфере ВЭД. «Оптимизация и цифровизация таможенных процедур требует от участников внешнеэкономической деятельности изменения внутренних бизнес процессов и использования современных инструментов и технологий для повышения эффективности бизнеса», — констатирует Андрей Возмилов. С другой стороны, по его словам, участникам рынка предстоит со своей стороны проявлять больше инициативы в части формирования полноценной инфраструктуры ВЭД: профильных услуг и сервисов, информационной, консалтинговой и юридической поддержки, сферы рекламы и маркетинга, организации ярмарочно-выставочных мероприятий, страхования, логистики, товарных бирж, посреднических услуг, банковского сопровождения.
Раннее президент Торгово-промышленной палаты (ТПП) РФ Сергей Катырин также отмечал для РБК+, что цифровизация и электронная коммерция — это основные драйверы развития ВЭД. По его словам, в течение пяти—десяти ближайших лет в мире в ходе планомерной цифровизации будет сформирована совершенно новая система торговли.
В то же время в рейтинге актуальных запросов малый бизнес, ориентированный на работу с внешними рынками, на первое место ставит недорогое финансирование и помощь в его получении (12%). Это в общем-то традиционная картина, говорит Андрей Возмилов: «Несмотря на различные программы льготного финансирования экспорта, субсидирования на различные цели, вопрос все равно остается злободневным».
Вторым по значимости запросом является модернизация и цифровизация документооборота, об актуальности этого процесса заявили 11% опрошенных. Со стороны государства здесь процесс сейчас идет достаточно интенсивно — ФТС постепенно переходит на электронный документооборот (ЭДО), внедряет различные сервисы для экспортеров и импортеров. В Стратегии развития таможенной службы говорится, что к 2024 году «доля таможенных операций, совершаемых автоматически с использованием информационных технологий в отношении товаров, не идентифицированных как рисковые поставки, связанных с ввозом или вывозом товаров из государств, не являющихся членами Евразийского экономического союза», будет составлять не менее 50%, а к 2030-му — 100%. По итогам 2020 года этот показатель находился на уровне 25%.
В свою очередь, РЭЦ в ноябре прошлого года запустил цифровую систему «Одно окно», которая предоставляет российским компаниям онлайн-доступ к услугам, сопровождающим выход на экспорт.
Однако, по словам руководителя «Таможенной карты» некрупные предприниматели далеко не всегда успевают следить за всеми изменениями, подключаться к этим сервисам, покупать необходимое внутреннее программное обеспечение, адаптировать соответствующим образом свои бизнес-процессы.
Отсюда же возникает потребность в получении полноценной информации и в консультационных услугах, и эта позиция по версии IBCI как раз замыкает топ-3 предпринимательских запросов в сфере ВЭД. «Оптимизация и цифровизация таможенных процедур требует от участников внешнеэкономической деятельности изменения внутренних бизнес процессов и использования современных инструментов и технологий для повышения эффективности бизнеса», — констатирует Андрей Возмилов. С другой стороны, по его словам, участникам рынка предстоит со своей стороны проявлять больше инициативы в части формирования полноценной инфраструктуры ВЭД: профильных услуг и сервисов, информационной, консалтинговой и юридической поддержки, сферы рекламы и маркетинга, организации ярмарочно-выставочных мероприятий, страхования, логистики, товарных бирж, посреднических услуг, банковского сопровождения.
Раннее президент Торгово-промышленной палаты (ТПП) РФ Сергей Катырин также отмечал для РБК+, что цифровизация и электронная коммерция — это основные драйверы развития ВЭД. По его словам, в течение пяти—десяти ближайших лет в мире в ходе планомерной цифровизации будет сформирована совершенно новая система торговли.
Интервью
«Трансграничный бизнес: при грамотном подходе это несложно»
О формировании системы поддержки внешнеэкономической деятельности и роли цифровизации в этом процессе РБК+ рассказал генеральный директор компании «Таможенная карта» Андрей Возмилов.
Андрей Возмилов
Генеральный директор компании «Таможенная карта»
— Как вы в целом оцениваете ситуацию на российском рынке экспортно-импортных сделок?
— Ситуация в сфере внешнеэкономической деятельности (ВЭД) в России сегодня складывается относительно неплохо. Это относится как к импорту, так и экспорту. По данным Федеральной таможенной службы (ФТС), за первые восемь месяцев 2021 года объем таможенных платежей на 49% превысил соответствующий показатель прошлого года. Причем замечу, что тут мы не говорим об эффекте низкой базы — например, по экспорту в прошлом году тоже был рост. По импорту показатели в январе—августе уже на 30% превышают докризисные. Сейчас в общей структуре таможенных сборов доля импорта составляет 70% — во многом за счет того, что экспортная часть сборов сужается ввиду последовательно проводимой государством политики по поддержке экспорта, внедрения различных льгот для экспортеров. Например, отменены повышенные таможенные сборы при вывозе на экспорт готовой продукции, производство которой включало иностранные товары или компоненты.
Далее
— Какие основные тренды здесь вы могли бы выделить?
— Хотелось бы обратить внимание на импорт, динамика по которому не зависит от нефтегазовых доходов и их колебаний. Здесь я отметил бы следующие моменты: рост за отчетный период на 40% ввоза машин и оборудования, на которые приходится около 50% в общей структуре импорта; двукратное приумножение импорта грузовых и легковых автомобилей, а также увеличение поставок из-за рубежа продукции химпрома и продовольствия — на 25 и 13% соответственно.
Замечу, что наша компания на сегодняшнем этапе довольно много работает именно с импортом. И динамика «Таможенной карты» во многом коррелируется с этим сегментом ВЭД: за восемь месяцев текущего года наш оборот год к году вырос на 41%, а клиентская база увеличилась на 25%.
Для экспорта тем временем характерно то, что растет составляющая несырьевого неэнергетического экспорта (ННЭ). В январе—августе существенно выросли поставки за рубеж продукции химической промышленности — на 42% в натуральном выражении год к году, на 35% увеличился экспорт машин и оборудования, на 19% — продовольствия.
В части инфраструктурного обеспечения ВЭД, в том числе расчетных операций, все осуществлялось в штатном режиме. Если не принимать во внимание санкционные моменты, то никаких ограничений платежных функций ни в ту, ни в другую сторону не наблюдалось. Все платежные системы, в том числе «Таможенная карта», работали бесперебойно как в 2020-м, так и в 2021 году.
Замечу, что наша компания на сегодняшнем этапе довольно много работает именно с импортом. И динамика «Таможенной карты» во многом коррелируется с этим сегментом ВЭД: за восемь месяцев текущего года наш оборот год к году вырос на 41%, а клиентская база увеличилась на 25%.
Для экспорта тем временем характерно то, что растет составляющая несырьевого неэнергетического экспорта (ННЭ). В январе—августе существенно выросли поставки за рубеж продукции химической промышленности — на 42% в натуральном выражении год к году, на 35% увеличился экспорт машин и оборудования, на 19% — продовольствия.
В части инфраструктурного обеспечения ВЭД, в том числе расчетных операций, все осуществлялось в штатном режиме. Если не принимать во внимание санкционные моменты, то никаких ограничений платежных функций ни в ту, ни в другую сторону не наблюдалось. Все платежные системы, в том числе «Таможенная карта», работали бесперебойно как в 2020-м, так и в 2021 году.
— Какие основные проблемы существуют для бизнеса в сфере ВЭД? В чем ему нужна помощь и какая?
— Тут надо сказать, что ситуация в крупном бизнесе и в сегменте малого и среднего бизнеса (МСБ) сильно отличается. У больших компаний редко возникают серьезные проблемы рабочего характера как в плане продажи своей продукции за рубеж, так и импортных поставок. У одних есть свои специальные внешнеторговые подразделения или отдельные люди, другие могут себе позволить работать с брокерами, привлекать экспертов на аутсорсинг. Для многих же субъектов МСБ, где предприниматель один является и главным идеологом, и главным исполнителем, выход на внешние рынки бывает связан с целым рядом трудностей, и такой бизнес наиболее чувствителен ко всем изменениям таможенных правил, за которыми им далеко не всегда удается уследить. У микро- и малых компаний чаще всего просто нет финансовых возможностей для того, чтобы покупать необходимое внутреннее программное обеспечение для подключения к цифровым сервисам, адаптировать соответствующим образом свои бизнес-процессы.
Фото: пресс-служба
— Как вы можете охарактеризовать уровень «таможенной грамотности» российских предпринимателей?
— Мягко говоря, с таможенной грамотностью дела обстоят не очень хорошо. По данным системы СПАРК, в России насчитывается активных участников ВЭД около 80–85 тыс. компаний, при том, что в Едином реестре субъектов малого и среднего предпринимательства на начало ноября числилось более 5,7 млн бизнес-единиц. То есть в экспортно-импортной деятельности участвует менее 1,5% российских предпринимателей. Постоянно общаясь с представителями бизнеса, мы, в общем-то, видим причины такой низкой активности. И главная из них — сложившийся у предпринимателей стереотип, что внешнеэкономическая деятельность связана с целым рядом хлопот и издержек — на стадии таможни, в процессе доставки, при поиске каналов закупок или сбыта. Мы со своей стороны объясняем, что по мере оцифровки процессов все становится гораздо легче и транспарентнее.
— То есть предпринимателю, особенно небольшому, очень сложно решать целый комплекс непростых вопросов единовременно, в том числе из-за отсутствия полноценной информационной поддержки?
— Именно так. Даже если он будет брать на аутсорсинг профильных специалистов на каждый участок, очень трудно свести весь процесс воедино. Кроме того, малый бизнес не имеет полноценного доступа к некоторым услугам в сфере ВЭД. Скажем, вопросами декларирования сейчас на рынке занимаются таможенные брокеры — как правило, это крупные компании, продающие услуги в комплексе, что для маленьких предприятий бывает дорого и не очень прозрачно.
Имея довольно богатый опыт работы с участниками рынка международной торговли, мы пришли к выводу, что необходимо создание экосистемы, где бизнес для трансграничного перемещения груза из точки А в точку Б, независимо от того, импорт это или экспорт, мог бы получить максимум необходимых услуг, которые будут состыкованы друг с другом, сведены в бесшовный процесс.
Поэтому сейчас наша компания как раз трансформирует свою бизнес-модель таким образом, чтобы дать предпринимателям весь необходимый набор сервисов в сфере транспорта и логистики, страхования, декларирования грузов и др.
Имея довольно богатый опыт работы с участниками рынка международной торговли, мы пришли к выводу, что необходимо создание экосистемы, где бизнес для трансграничного перемещения груза из точки А в точку Б, независимо от того, импорт это или экспорт, мог бы получить максимум необходимых услуг, которые будут состыкованы друг с другом, сведены в бесшовный процесс.
Поэтому сейчас наша компания как раз трансформирует свою бизнес-модель таким образом, чтобы дать предпринимателям весь необходимый набор сервисов в сфере транспорта и логистики, страхования, декларирования грузов и др.
— Что заставило вас из системы трансграничных расчетов превратиться в мультифункциональную компанию?
— Недавно «Таможенная карта» отметила 21-й год с момента своего основания. Причем 19 лет мы существовали как монопродуктовый бизнес — платежная система. Именно в этом качестве мы получили статус национально значимой компании, главным продуктом которой было осуществление комплексных расчетов для ФТС при трансграничном перемещении грузов. Здесь нам удалось создать совершенно работоспособную систему, которую, с учетом требований последних лет, мы успешно полностью перевели в онлайн.
И потом мы стали смотреть: а что дальше, как нам развиваться? Незадолго до пандемии мы провели исследования, которые показали, что очень много проблем на экспортно-импортном рынке возникает из-за нехватки компетенций при таможенном декларировании и оформлении грузов, построении логистических цепочек и пр. И другой вывод, который мы сделали: что сама по себе оцифровка таможенных процедур не повышает их доступность, особенно для МСБ, и что бизнесу нужен понятный внутренний интерфейс, чтобы получить доступ к благам той самой цифровизации.
Поэтому мы начали трансформировать компанию, добавляя к нашей «якорной» функции — расчетной — линейку новых сопутствующих продуктов в части декларирования, логистических услуг, получения необходимых разрешительных документов.
И потом мы стали смотреть: а что дальше, как нам развиваться? Незадолго до пандемии мы провели исследования, которые показали, что очень много проблем на экспортно-импортном рынке возникает из-за нехватки компетенций при таможенном декларировании и оформлении грузов, построении логистических цепочек и пр. И другой вывод, который мы сделали: что сама по себе оцифровка таможенных процедур не повышает их доступность, особенно для МСБ, и что бизнесу нужен понятный внутренний интерфейс, чтобы получить доступ к благам той самой цифровизации.
Поэтому мы начали трансформировать компанию, добавляя к нашей «якорной» функции — расчетной — линейку новых сопутствующих продуктов в части декларирования, логистических услуг, получения необходимых разрешительных документов.
— Как вы оцениваете дальнейшие перспективы развития компании, в том числе в контексте основных трендов в сегменте ВЭД?
— На сегодня у нас почти полностью завершен контур по импорту: клиенты могут как декларировать груз, так и оплачивать необходимые таможенные пошлины и сборы в режиме онлайн. Сейчас мы запускаем сервис по декларированию экспорта. Здесь мы видим хорошие перспективы для развития, учитывая то, что государство очень активно стимулирует это направление ВЭД, особенно для малого бизнеса.
Далее в наших планах внедрение модуля транспортной логистики. Это тоже, как я уже отмечал, очень злободневный вопрос с учетом проблем, которые сейчас возникли в условиях повышенного спроса и загруженности существующей транспортной инфраструктуры. Этот сервис мы тоже хотим включить в нашу новую операционную систему тамо · ОС.
Мы также видим, что очень активно развивается электронная торговля. За десять лет поток посылок в адрес физических лиц по линии e-commerce, например, в России вырос в 30 раз. По экспертным прогнозам, этот сегмент дальше будет расти по экспоненте. Поэтому у нас есть намерения выйти на этот рынок b2c, где в плане организации инфраструктуры — логистики, правильного таможенного оформления, оплаты и прочих вещей — работы непочатый край. Соответствующий сервис, причем тоже в режиме «одного окна» мы планируем запустить уже в следующем году.
В целом концепция нашего дальнейшего развития проста и понятна: мы хотим создать такую экосистему, которая позволит клиентам заниматься своим основным бизнесом и забыть обо всех хлопотах, связанных с таможней, перемещением грузов через границы. Собственно, значительную часть сопутствующих ВЭД опций мы уже сейчас закрываем под ключ.
Далее в наших планах внедрение модуля транспортной логистики. Это тоже, как я уже отмечал, очень злободневный вопрос с учетом проблем, которые сейчас возникли в условиях повышенного спроса и загруженности существующей транспортной инфраструктуры. Этот сервис мы тоже хотим включить в нашу новую операционную систему тамо · ОС.
Мы также видим, что очень активно развивается электронная торговля. За десять лет поток посылок в адрес физических лиц по линии e-commerce, например, в России вырос в 30 раз. По экспертным прогнозам, этот сегмент дальше будет расти по экспоненте. Поэтому у нас есть намерения выйти на этот рынок b2c, где в плане организации инфраструктуры — логистики, правильного таможенного оформления, оплаты и прочих вещей — работы непочатый край. Соответствующий сервис, причем тоже в режиме «одного окна» мы планируем запустить уже в следующем году.
В целом концепция нашего дальнейшего развития проста и понятна: мы хотим создать такую экосистему, которая позволит клиентам заниматься своим основным бизнесом и забыть обо всех хлопотах, связанных с таможней, перемещением грузов через границы. Собственно, значительную часть сопутствующих ВЭД опций мы уже сейчас закрываем под ключ.
Инструменты
