Целлюлозно-бумажная промышленность (ЦБП) в мире традиционно считается одной из наиболее «грязных» с точки зрения влияния на окружающую среду и климат. Хотя по факту совокупный вклад отрасли в антропогенные выбросы парниковых газов не так уж велик — всего порядка 1%, что примерно в десять раз меньше вклада той же сталелитейной отрасли, не говоря уже об автотранспорте или такой отрасли, как производство продовольствия. В то же время, если рассматривать выбросы на единицу продукции, то в ЦБП они действительно высокие и к тому же отличаются большой дифференциацией по странам и компаниям. У большинства российских компаний этот показатель находится в диапазоне 1,7–2 т СО2-экв. на тонну готовой продукции, тогда как у ведущих предприятий в Швеции, Финляндии, Австрии и Германии он в разы меньше.
Сокращение удельных выбросов парниковых газов является одной из целей принятой в России стратегии низкоуглеродного развития до 2050 года. Разработанный Минэкономразвития проект плана реализации стратегии предусматривает уменьшение удельных выбросов на предприятиях ЦБП до 0,83 т СО2-экв. на тонну продукции к 2030 году. Проблема, однако, в том, что за базу в этом документе взят показатель 1,02 т СО2-экв. на тонну продукции, что несколько дезориентирует как предприятия отрасли, так и государственные органы, которые должны отвечать за достижение целей. Почувствуйте разницу: сократить выбросы за десять лет на 20% или же в два раза.
При этом все возможности для декарбонизации производства у российских целлюлозно-бумажных комбинатов есть. Прежде всего для этого нужно максимально эффективно использовать образующиеся в процессе производства древесные отходы — кору, опилки, отсев и черный щелок, которые являются биотопливом. Выбросы СО2 от сжигания биотоплива считаются климатически нейтральными.
На многих предприятиях отрасли использование отходов в качестве топлива для получения энергии на собственные нужды давно стало обычной практикой. Помимо собственных можно использовать древесные отходы со стороны, в том числе отходы лесозаготовок.
Другая возможность — снижение энергоемкости производства. В России удельный расход энергии на тонну целлюлозно-бумажной продукции в разы выше, чем на аналогичных европейских, канадских, а теперь и китайских предприятиях. Одна из причин такого положения дел в том, что наши предприятия раскинулись на сотни гектаров. Перекачка ресурсов на такие расстояния требует энергии и увеличивает углеродный след. Зарубежные предприятия гораздо компактнее, что среди прочего дает им выигрыш в энергопотреблении.
Но более значимыми факторами являются технологическое отставание и низкий уровень энергоменеджмента. У нас есть колоссальный потенциал для энергосбережения, причем практически на всех участках и переделах — варка, промывка и сушка целлюлозы, упаривание щелока, отбелка, производство бумаги и картона, очистка промстоков.
Важный ресурс снижения углеродоемкости производства продукции ЦБП — это использование вторсырья. Замена древесного сырья макулатурой позволяет снизить удельные выбросы парниковых газов на 25–30%, а кроме того, дает значительную экономию ресурсов.
Самый же большой потенциал снижения выбросов парниковых газов в отрасли имеет электрификация теплоснабжения с использованием возобновляемых источников энергии (солнце, ветер).
Предприятия целлюлозно-бумажной промышленности даже в нынешних непростых условиях готовы работать в направлении декарбонизации.
Например, Архангельский ЦБК занят корректировкой своей стратегии сокращения выбросов парниковых газов, принятой в 2019 году. Эта стратегия предусматривает сокращение к 2030 году прямых и энергетических выбросов парниковых газов на 55% относительно 1990 года, а также сокращение выбросов вверх по цепочке поставок на 20% относительно 2015 года. В прошлом году эта стратегия была признана ООН лучшей мировой практикой. Обсуждаемая корректировка не затрагивает основных целевых показателей, но касается набора и последовательности мер, направленных на достижение целей, с учетом текущих обстоятельств и возможностей.
В этом году Архангельский ЦБК выступил инициатором и организатором первой отраслевой экологической конференции. На конференции отмечалось, что одним из ключевых направлений развития отрасли является ее ускоренная декарбонизация при одновременной адаптации к меняющимся климатическим условиям.
С расчетами выбросов парниковых газов бизнес может самостоятельно справиться, но вопрос их регулирования находится целиком в компетенции правительства. И тут пока мало что сделано. Вроде бы решено провести эксперименты с квотированием выбросов парниковых газов для достижения климатической нейтральности в отдельных регионах. Но провести эксперимент вызвалась одна только Сахалинская область.
Эксперимент должен стартовать в сентябре текущего года, а нормативная база для него еще не готова: нет главного документа, регламентирующего порядок определения квот на выбросы и ответственность за нарушение установленной квоты. При этом доминирует точка зрения, что эмитентам достаточно будет внести платеж за выбросы сверх квоты. Но так никакой декарбонизации не получится, потому что в отличие от обычных загрязняющих веществ парниковые газы не выводятся из атмосферы годами и столетиями.
А надо всего лишь прописать, что избыток выбросов в отчетном году должен быть компенсирован дополнительным сокращением выбросов в следующем году, для чего квота следующего года должна быть уменьшена на величину допущенного в отчетном году превышения. Именно так это и работает во всем мире.