Борьба за привлечение инвестиций в субъекты РФ постепенно становится не просто соревнованием ряда амбициозных региональных команд, но и одним из ключевых факторов оценки эффективности местной власти со стороны федерального центра, а потенциально и изменений в системе межбюджетных отношений. Задача довести долю инвестиций в ВВП до 25% к 2024 году (против нынешних 21%) в целях модернизации и технологического обновления реального сектора экономики была поставлена президентом Владимиром Путиным в послании Федеральному собранию. Правительство страны считает рост инвестиций одним из основных экономических приоритетов, поскольку «более высокое соотношение инвестиций и ВВП будет стимулировать рост основного капитала, что, в свою очередь, должно раскрыть потенциал экономического роста России», отмечается в докладе Sberbank CIB. Летом 2019 года правительство утвердило план по наращиванию инвестиционной активности, подготовленный Минэкономразвития: он предполагает как системные меры по улучшению бизнес-климата, так и набор отраслевых мероприятий — собственные планы обязали подготовить и регионы. В конце октября на заседании правительства перед губернаторами была поставлена цель обеспечить привлечение инвестиций на уровне не менее 27% валового регионального продукта.
Кроме того, объем инвестиций в региональной экономике станет одним из критериев новых правил распределения грантов на общую сумму 45 млрд руб. между регионами за самые высокие показатели губернаторов и региональных команд (в начале декабря их утвердил премьер-министр Дмитрий Медведев). Успехи в привлечении инвестиций также должны учитываться при оценке работы глав регионов, заявляла глава Совета Федерации Валентина Матвиенко. «Было бы правильным ввести критерий, который будет выявлять эффективность губернатора в привлечении инвестора на современных платформах. Главы регионов будут соревноваться, тянуться друг за другом», — отмечала она.
«Инвестиции являются ключевым фактором социально-экономического развития населенной территории. В условиях значительной региональной дифференциации субъекты РФ конкурируют не только за доступ к федеральному бюджету, но и за инвесторов, разрабатывая механизмы для их привлечения и удержания», — комментирует доцент кафедры государственного и муниципального управления РЭУ имени Г.В. Плеханова Максим Соколов.
Инвестиции являются ключевым фактором для устойчивого роста регионов, отмечают в Sberbank CIB.
В рамках реализации нацпроектов федеральный центр будет активно вкладываться в масштабные инфраструктурные проекты на местах — это будет стимулировать рост в тех регионах, которые получат значительную часть финансирования (например, на Дальнем Востоке) за счет устранения узких мест. Это способно обеспечить временный стимул для регионального развития, но в долгосрочной перспективе рост будет устойчивым, только если вырастет инвестиционная активность в частном секторе. «Наряду с государственной стратегией «большого рывка» для обеспечения роста в регионах необходимо создавать государственно-частные партнерства и улучшать инвестиционный климат для частного сектора», — предупреждают аналитики. Таким образом, активное привлечение регионами инвестиций в инфраструктурные проекты становится одним из залогов исполнения ими целей нацпроектов. Так, по оценке Российского фонда прямых инвестиций, более 50% проектов могут быть реализованы с привлечением институциональных и частных инвесторов в капитал.
Единые инструменты
В правительстве неоднократно подчеркивали, что необходимые стимулы и инструменты для привлечения инвестиций у местных властей есть: например, регионы, продемонстрировавшие по итогам года прирост по сбору федерального налога на прибыль, могут рассчитывать на его возврат. Кроме того, налоговые расходы по льготам, которые правительство считает эффективными, учитываются при расчете финансовой помощи со стороны федерального центра, а в 2018 году заработал механизм инвестиционной налоговой льготы, позволяющий регионам предоставлять преференции по налогу на прибыль в части новых инвестиций. Инвесторы же, вложившие в проекты более 1 млрд руб., могут претендовать на заключение специнвестконтрактов (СПИК), предусматривающих не только льготный порядок налогообложения, но и временную защиту от изменений налогового законодательства.
«Инструментов огромное количество, главное — грамотно ими пользоваться. И тут многое зависит от инициативы руководства регионов. В некоторых регионах губернатор и его команда лично занимаются поиском инвесторов не только по России, но и по всему миру, а в некоторых субъектах в это же время основная работа администрации сводится к тому, чтобы получить побольше финансовой помощи из федерального центра», — отмечал первый вице-премьер Антон Силуанов.
В то же время в правительстве стремятся унифицировать меры поддержки и намерены регулярно проводить их ревизию, чтобы региональная конкуренция не приводила к предоставлению неоправданных преференций, особенно в дотационных субъектах. Начиная с 2020 года все региональные и муниципальные льготы должны вноситься в специальные реестры, а их эффективность и соответствие целевому назначению — оцениваться кураторами из местной администрации.
Кроме того, в результате изменений в федеральном законодательстве с 2023 года регионы будут ограничены в установке льгот по налогу на прибыль организаций. «Как следствие, руководству субъектов РФ предстоит переориентировать инвестиционную политику в сторону внедрения специальных инвестиционных контрактов (СПИК), поиска возможностей для создания и развития территорий опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР), а также активизации региональных инвестиционных проектов (РИП)», — отмечает Максим Соколов.
Однако на фоне унификации налоговых инструментов задача усложняется даже для регионов-лидеров. «Конкуренция за инвестиции сегодня очень непростая работа», — указывает замглавы Ассоциации инновационных регионов РФ Рустам Хафизов. Если еще недавно небольшое количество регионов имели ряд льгот и преференций, которые позволяли привлечь инвестора на более выгодных, чем у прочих, условиях ведения бизнеса, то сейчас большинство регионов могут предоставить аналогичные правовые и налоговые режимы. «Ключевой задачей в конкурентной борьбе становится формирование условий, чтобы работающий в регионе бизнес и дальше инвестировал в него: либо в масштабирование, либо в открытие новых направлений и проектов», — говорит эксперт.
Без барьеров, но с кадрами
Для иностранных и российских инвесторов благоприятный инвестиционный имидж региона будет зависеть от его географического положения, обеспеченности ресурсами, развитости инфраструктуры и наличия благоприятной регуляторной среды, согласен Максим Соколов. Об эффективности проводимой региональной инвестиционной политики можно судить в том числе по результатам различных рейтингов — например, Рейтинга инвестиционной привлекательности субъектов РФ (Национальное рейтинговое агентство), Рейтинга инвестиционной привлекательности регионов России («Эксперт РА») и Национального рейтинга состояния инвестиционного климата в субъектах РФ (Агентство стратегических инициатив, АСИ), отмечает эксперт.
В самом АСИ отмечают, что конкуренция между регионами нарастает с каждым годом. «Попасть в двадцатку в этом году было сложнее. Мы подсчитали, что те регионы, которые сегодня у нас оказались за пределами топ-20, в 2018 году вошли бы в десятку лучших», — заявила, комментируя итоги последнего рейтинга, гендиректор агентства Светлана Чупшева. В 2019 году 69 регионов улучшили интегральный индекс по сравнению с прошлым годом, а 62 демонстрируют устойчивый рост три года подряд.
Системным преимуществом, определяющим интерес инвесторов к региону, чем дальше, тем больше становится наличие квалифицированной рабочей силы, полагает Рустам Хафизов. «В борьбе за кадры, их подготовку и удержание идет серьезное состязание между управленческими командами регионов», — отмечает он. Подтверждением словам эксперта служат, например, итоги майского опроса работающих в России американских компаний, подготовленного Американской торговой палатой в партнерстве с компанией EY. Среди компаний, которые планируют расширение своего регионального присутствия (таких оказалось 30%), главным критерием выбора оказалась именно доступность квалифицированных кадров (25%) — этот показатель перевесил соображения близости к крупным рынкам сбыта (19%), положения региона в рейтинге инвестиционного климата (17%), наличия развитой транспортной системы и личной поддержки губернатора (по 14%), налоговых условий и льгот (8%).
В борьбе за иностранцев
Впрочем, ключевую роль в привлечении в регионы иностранных инвестиций продолжают играть макроэкономические факторы — хотя у экспертов нет консенсуса, какие именно тренды возобладают. В апреле ЦБ заявил, что приток прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в 2018 году сократился более чем в три раза по сравнению с 2017-м, до $8,8 млрд (0,5% ВВП), и достиг минимумв за последние десять лет (в досанкционном 2013 году он составлял $69,2 млрд). Несмотря на последующую положительную динамику (в первом квартале 2019-го объем ПИИ вырос до $11,5 млрд), существенный рост ПИИ выглядит маловероятным, отмечали в Институте экономической политики имени Е.Т. Гайдара. Аналитики компании KPMG, проанализировав динамику сделок слияний и поглощений (M&A), заявляют, что интерес иностранных инвесторов к России восстанавливается, особенно в инновациях и нефтегазовом секторе. Там полагают, что риски, связанные со сложной геополитической обстановкой, компенсируются для иностранного инвестора в России более высокой доходностью и потенциалом роста, и утверждают: с точки зрения прироста прямых иностранных инвестиций 2019 год может стать «лучшим годом после санкций». В KPMG также отмечают рост инвестиционной роли партнеров из Азиатско-Тихоокеанского региона, включая Японию. Рост интереса азиатских бизнесменов к России подтверждает и торговый представитель РФ в Малайзии Никита Пономаренко. «Малайзийские бизнесмены заинтересованы в расширении своего глобального присутствия, диверсификации экономики и, как следствие, инвестировании в зарубежные проекты, включая российские. В рамках Восточного экономического форума в сентябре этого года премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад заявил об интересе малайзийских отельеров к развитию отельного бизнеса на Дальнем Востоке. Деловые круги Малайзии проявляют интерес к нефтегазовым проектам, проектам в сфере металлургии и АПК, им очень интересна возможность инвестиций в высокотехнологичный бизнес», — говорит он.
По мнению Максима Соколова, в таких условиях конкуренция регионов за иностранные вливания должна строиться за счет комплексной и инновационно ориентированной политики территориального развития.
В неравных условиях
Региональная инвестиционная динамика остается сильно поляризованной даже в условиях общей низкой инвестактивности в стране (плюс 0,6% в первом полугодии 2019 года) — на нее влияют агломерационные и ресурсные конкурентные преимущества, отмечали исследователи из Института экономической политики имени Е.Т. Гайдара в июньском мониторинге экономической ситуации в России. Так, на долю столичной агломерации пришлось почти 20% всех инвестиций в стране, на Тюменскую область с автономными округами — 14%, на Сибирский ФО — 10%, на Дальний Восток — 8% (против 9% в период подготовки к саммиту АТЭС). Лидерами роста выступили Ямало-Ненецкий АО (23%), Москва и Московская область (19–20%), Сибирь (13%). При этом объем инвестиций сократился в половине регионов. Резкое падение в Южном федеральном округе (минус 27%) было связано с завершением строительства инфраструктуры Крымского моста и, как следствие, снижением инвестиций в Крыму на 40%, а в Краснодарском крае — на 30% (основным инвестором в Крым и Севастополь остается государство, обеспечивающее до 70% всех инвестиций). Негативную динамику в Северо-Западном федеральном округе (минус 9%) обеспечили плохие показатели Санкт-Петербурга (минус 21%). В Приволжском ФО инвестиции сократились незначительно (минус 3%), отрицательную динамику продемонстрировали две трети регионов, включая Татарстан.
В целом же, по данным Sberbank CIB, 50% роста инвестиций в основной капитал обеспечили собственные средства компаний, тогда как доля иностранных инвестиций составила менее 1% совокупного показателя. За счет банковских кредитов было профинансировано лишь чуть более 10% вложений, что намного ниже, чем в развитых странах (причем региональная диспропорция здесь также заметна: в Уральском федеральном округе на долю кредитных средств пришлось 22,7%, а в Северо-Кавказском — лишь 3,8%).