За последних два кризисных года в России значительно снизилось потребление лекарств и аптечной продукции по нескольким направлениям. По данным мониторинга аптек, люди стали отказываться не только от витаминов, аптечной косметики и пробиотиков, но и от целого ряда безрецептурных и рецептурных препаратов. Снизились закупки и в госпитальном секторе. Опрошенные РБК+ эксперты считают, что вытащить фармрынок может только введение всеобщего лекарственного страхования, о котором чиновники и участники рынка говорят уже минимум лет восемь.
Страхование как чудо
Веру в то, что лекарственное страхование будет, на днях оживила министр здравоохранения Вероника Скворцова. «Мы считаем необходимым в перспективе переходить на механизм лекарственного страхования и включить его в систему обязательного медицинского страхования», — сказала министр, выступая на VII всероссийском конгрессе пациентов 10 ноября. По словам Вероники Скворцовой, реализовать этот план реально уже в 2019 году. Но пока игрокам рынка да и, по всей видимости, самим чиновникам не до конца понятно, как реализовать задуманное. На данный момент не выбраны даже модель — софинансирование или фиксированные референтные цены — и логистическая схема (кто будет отвечать за доставку бесплатных препаратов пациенту, будет это поликлиника или аптека).
«Копеймент или софинансирование — это значительно более сложная модель с точки зрения контроля потоков, — считает генеральный директор исследовательской компании DSM Group Сергей Шуляк. — Но, выбирая референтную модель, при которой можно будет получить по бесплатному рецепту только определенный препарат, надо помнить, что цена на него не должна устанавливаться на минимальном уровне, в крайнем случае она должна быть средней по рынку».
В то, что можно начать всем застрахованным в ОМС гражданам давать бесплатные лекарства и при этом ожидать серьезных сдвигов в состоянии здоровья и продолжительности жизни, не верит эксперт в области экономики здравоохранения НИУ ВШЭ Лариса Попович: «Соплатежи нужны, так как без них у большинства пациентов пропадает мотивация лечиться в соответствии с назначениями врача. Есть данные по аналогичным иностранным программам, что даже небольшая доплата побуждает пациентов приобретать более дорогие лекарства, они быстрее выздоравливают и реже сталкиваются с осложнениями». В масштабе экономики региона, по мнению эксперта, эта модель лекарственного обеспечения широких слоев пациентов позволяет в перспективе повлиять на такие демографические показатели, как продолжительность жизни и смертность от наиболее опасных заболеваний.
Цена вопроса
Объем финансирования, который потребуется для того, чтобы бесплатные (или частично бесплатные) лекарства смогли получать все, зависит от того, в каком объеме вводить лекарственное страхование — частично, на определенный набор лекарств, или же на все. «Если говорить о полноценном страховании, то потребуется от 300 млрд до 500 млрд руб. — найти такие деньги в сегодняшней экономике можно только либо за счет сокращения финансирования военно-промышленного комплекса, либо за счет введения дополнительных налогов, либо предложив частным фирмам строительство и ремонт объектов недвижимости для здравоохранения на условиях договора концессии», — считает директор Центра исследований экономики и управления в здравоохранении бизнес-школы «Сколково» Юрий Крестинский.
Ранее цифру от 156 млрд до 500 млрд руб. называл директор Центра социальной экономики Давид Мелик-Гусейнов.
Найти такую сумму можно и внутри системы здравоохранения, считает Лариса Попович: «Заявление министра я расцениваю как декларацию (о намерениях), чтобы под нее искать деньги. И найти их можно в том же Федеральном фонде ОМС, несмотря на то что в этом году его бюджет дефицитный». По мнению эксперта, бюджет фонда непрозрачен, его можно расходовать более эффективно: «Существует бостонская матрица — инструмент для стратегического анализа и планирования, в нем есть так называемые «звезды» и «коровы». «Звезды» быстро дают отдачу и наиболее важны». Когда речь идет о развитии здравоохранения, «звездами» (то есть приоритетами) должны быть такие направления, как ранняя диагностика болезней опорно-двигательного аппарата (ее отсутствие дает больше всего инвалидностей), ранняя диагностика и лечение сахарного диабета, ментальных проблем у молодых, лечение и профилактика курения и алкоголизма (суммарный ущерб от этих проблем сравним с бюджетом российского здравоохранения)». При этом такие затратные нозологии, как сердечно-сосудистые, Лариса Попович относит к «коровам» по бостонской матрице. Именно «звездные» заболевания молодежи и подростков важно включить в программу лекарственного страхования первыми, если оно будет вводиться частично или поэтапно, считает эксперт.
«Вложения в организацию лекарственного страхования я предлагаю рассматривать как инвестицию в развитие экономики региона, — говорит Лариса Попович. — На каждый вложенный рубль будет получено 3–5 руб. выгоды за счет снижения оплаты больничных листов и сохранения здоровья трудоспособных граждан».
«Изменится структура потребления. Мы должны понимать, откуда придут средства. Сейчас сказали: денег нет. Денег нет где? Если говорить о государстве, то сейчас бюджет уже распределен, но у населения деньги есть, оно платит», — обозначила свою позицию по финансовому вопросу директор департамента лекарственного обеспечения и регулирования обращения медизделий Минздрава РФ Елена Максимкина, выступая с докладом на эту тему на весеннем заседании Российской ассоциации фармацевтического маркетинга.
Опрошенные РБК+ эксперты признали, что лекарственное страхование в любой, даже самой зачаточной форме сможет оживить продажи медикаментов в стране как ни одна другая мера. Эффект от такой перестройки рынка они сравнивают только со «взрывом» потребления, который произошел в России в 2006–2007 годах благодаря введению с 1 января 2005 года программы дополнительного лекарственного страхования льготных категорий граждан (ДЛО). За первый год продажи в денежном выражении увеличились почти на 40%. «Даже при самом скромном сценарии рынок вырастет минимум на 10–15% за год; если же программа лекарственного страхования будет широкомасштабной, то рост составит 35% и больше», — поделился своими расчетами Сергей Шуляк.
С этими оценками согласен и директор по развитию аналитической компании RNC Pharma Николай Беспалов: «Рост может составить до 40%». Сейчас рынок нащупал дно и стал немного шевелиться. Спрос начал стабилизироваться: за год продажи в упаковках сократились всего на 1%, тогда как в кризисном 2015-м — более чем на 6%. Кроме того, замедлилась инфляция: если по итогам кризисного 2015 года она составляла почти 23%, то в первом—втором кварталах 2016-го — лишь 7,1%».
Это дает некоторую передышку как рынку, так и регулятору для разработки принципиально новой модели распределения лекарственных препаратов.
