Одни проекты
Правительство уже более двух лет не решается утвердить «Энергетическую стратегию Российской Федерации на период до 2035 года». Впервые проект документа был опубликован 23 января 2014 года. Тогда ведомство делало оптимистичные прогнозы по росту добычи нефти и газа, увеличению доли российского газа на международном рынке, росту производства моторного топлива, двукратному увеличению инвестиций в энергетику и активной разработке арктического шельфа.
В первой половине 2014 года мировые цены на нефть превышали $100 за баррель. Однако вскоре конъюнктура кардинально изменилась: со $115 за баррель в июне 2014 года цены рухнули до $75 в ноябре, продолжив падение в течение следующего года до $40, а иногда и опускаясь ниже $30 за баррель. Сегодня цены колеблются в пределах $50–56, но очевидно, что фактически все позиции энергостратегии нужно было поменять с учетом новых реалий рынка.
Вице-премьер Аркадий Дворкович поручил профильным министерствам и ведомствам до 1 февраля 2017 года рассмотреть предложения нефтегазовых компаний и учесть их в проекте энергостратегии.
Нефтяники и газовики подготовили такие предложения, но свелись они в основном к отстаиванию корпоративных интересов. «Роснефть» и НОВАТЭК, в частности, в очередной раз попросили снижения тарифов на транспортировку газа, введения госрегулирования услуг подземных хранилищ газа (ПХГ) и доступа к экспортным возможностям. «Роснефть» также лоббировала изменения конфигурации нефтяной отрасли, призывая к сдерживанию тарифов «Транснефти» на транспортировку. ЛУКОЙЛ ставил вопрос о либерализации доступа к шельфовым проектам.
Ведомства согласились не со всеми идеями. Так, известно, что Минэкономразвития высказалось против предложения «Роснефти» сохранить действующий режим доступа на шельф; ведомство не поддержало идею ограничить повышение тарифов «Транснефти» и ввести льготы для НПЗ. Министерство также не согласилось с предложением ЛУКОЙЛа об освобождении от ответственности за невозврат зарубежных инвестиций в случае неудачных проектов. Не принято и предложение компании НОВАТЭК о дополнительной индексации цен на газ зимой.
В итоге проект документа опубликован на сайте Минэнерго для обсуждения, никаких решений правительство по его поводу пока не приняло.
Связь с реальностью
В обновленном проекте «Энергостратегия до 2035 года» заложены два сценария развития ТЭКа — консервативный и оптимистический, они определяют нижнюю и верхнюю границу возможных изменений параметров топливно-энергетического баланса. В качестве базового года выбран 2015-й, прогнозные расчеты выполнены Институтом энергетических исследований РАН. В их основу положена цена нефти на уровне $55 за баррель и возможность ее роста до $80 в течение пяти лет, что выглядит слишком оптимистично.
Прогнозировать долгосрочную динамику цен на нефть серьезные эксперты не берутся и в более стабильные периоды, сейчас, после длительного периода падения и скачков, это сделать еще труднее.
Показательно, что и международные организации — МЭА, Всемирный Банк — в последнее время выпускают осторожные долгосрочные прогнозы по нефти, говорит старший аналитик компании «Альпари» Роман Ткачук. «Нефтяная индустрия после сланцевой революции существенно изменилась, и ей нужно время, чтобы найти баланс спроса и предложения», — считает эксперт. Доля на рынке отдельных стран может возрасти, к примеру США и Канады, а стран с низкой рентабельностью добычи нефти — снизиться. Многое будет зависеть от того, как будет расти потребление энергоносителей в Китае и Индии. «В любом случае можно констатировать, что нефть потеряла статус черного золота», — уверен Ткачук.
Как следует из проекта стратегии, результатом низких цен на нефть станут более низкие темпы роста российской экономики, а значит, и темпы роста потребления энергоресурсов в целом. По словам заместителя директора группы корпоративных рейтингов Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА) Василия Тануркова, это критично для производств, ориентированных на внутренний спрос, в первую очередь для планов развития электроэнергетики, в том числе атомной.
«По моему мнению, падение мировой конъюнктуры рынка выразилось (в проекте документа. — РБК+) преимущественно в снижении прогноза увеличения внутреннего потребления электроэнергии в долгосрочном периоде», — комментирует аналитик компании IFC Markets Дмитрий Лукашов. По сути, это означает стагнацию промышленного производства. Эксперт также отмечает, что в новой редакции заложены невысокие параметры роста атомной энергетики.
В числе базовых параметров энергостратегии — прогнозы по добыче нефти и газа. Судя по данным, заложенным в проект документа, добыча нефти будет постепенно снижаться — в 2017–2018 годах она может показать небольшой рост, в зависимости от соглашения с ОПЕК, но до 2035 года этот показатель будет системно снижаться, подсчитал партнер консалтинговой компании «Нэо Центр» Александр Ракша. Чем дальше, тем сложнее будет добывать нефть, замечает эксперт, «в нераспределенном фонде месторождений осталось порядка 6% извлекаемых запасов». Он также напоминает о санкциях, которые не дают российским компаниям возможность привлекать зарубежные технологии и международных партнеров.
В свою очередь, будущее газовой отрасли за прозрачным, конкурентным рынком газа без монополии, уверен аналитик компании «Алор Брокер» Кирилл Яковенко.
«Но пока «Газпром» имеет приоритетное право распоряжаться мощностями во внутренней транспортной сети, а также имеет больше возможностей отпускать газ на биржу по более низким ценам, чем независимые производители», — говорит аналитик. В опубликованном документе нашли отражение несколько условий возможного допуска независимых компаний к транспортной системе. В целом же монополии «Газпрома», судя по проекту документа, ничто не угрожает.
Алексей Гривач, заместитель генерального директора Фонда национальной энергетической безопасности, уверен: «Государству, безусловно, нужен четкий план развития газовой отрасли и газового рынка, основанный на понимании того, что газ занимает более половины российского энергобаланса, а в зимние пики может достигать 70% всего потребления энергоресурсов в стране».
Плановые разногласия
«Стратегическое планирование позволяет увязать планы развития различных игроков друг с другом, а также с планами и целями правительства, а значит, и госкомпаний, роль которых в отрасли очень велика, что в идеале должно способствовать повышению эффективности инвестиций», — поясняет Василий Танурков. По его словам, необходимо учитывать большую длительность инвестиционного цикла в отрасли, краткосрочные прогнозы не могут служить основой для планирования развития.
Алексей Гривач не сомневается в необходимости стратегического плана, однако полагает, что у правительства и Минэнерго изначально неправильный подход к документу. Он считает, что энергостратегия свелась к прогнозированию и разработке сценариев развития ТЭК, а не «к целеполаганию и формулированию инструментов достижения долгосрочных целей». По его словам, отсутствие стратегического подхода, в частности, способствует «хаосу, который царит в сфере налогообложения в нефтегазовой отрасли в последние несколько лет», а также порождает такие ситуации, когда в отношении одной корпорации, пусть и крупнейшей, неоднократно выносятся специальные решения, как это происходит, например, с «Газпромом». Эксперт также указывает на отсутствие системности в подходе к приватизации в отрасли.
