— Для бизнес-образования время высокого спроса позади, как сейчас обстоят дела с наборами на МВА?
— Бизнес-образование в России очень молодо — все началось в середине девяностых, и, на мой взгляд, сегодня мы наблюдаем новый бум на управленческую и предпринимательскую подготовку. Не могу согласиться с тем, что бизнес-образование сдает свои позиции. Скорее наоборот — по нашим наблюдениям, запрос на такую подготовку идет «снизу» и начинает приобретать массовый характер. У менеджеров и предпринимателей всех уровней заметна потребность в тренингах, коучинге, объединении в клубы и сообщества. Люди хотят не просто общаться с единомышленниками, но найти среду, где можно обмениваться опытом, получать поддержку, новые знания и умения. Такой спрос обусловлен тем, что переход в экономику индиго делает для многих управленцев, добившихся успеха в 1990-е и 2000-е годы, очевидным тот факт, что им нужно выходить на другой уровень, работать по-другому. А для этого необходимо учиться — иначе тот «потолок», в который они уперлись, не пробить.
Да, на рынке много низкокачественных предложений, когда человек «прокачался» на нескольких тренингах и вдруг сам становится бизнес-тренером, активно рекламируя себя яркими фотографиями и цитатами бизнес-гуру. Это естественные побочные явления массового запроса на собственное развитие. Но за этим бумом спроса на услуги начинающих тренеров и коучей мы видим и тех, кто готов инвестировать время, деньги и существенные интеллектуальные усилия с целью получить структурное бизнес-образование в исполнении профессионалов.
Последние пару лет мы наблюдаем увеличение интереса к программам МВА и Executive МВА: растет конкурс на программы, все чаще работодатели участвуют в финансировании обучения своих сотрудников, повышается уровень экспертов и спикеров. Поэтому в этом году мы планируем увеличить количество наборов МВА до двух групп в год, а также разрабатываем новую программу EMBA совместно с HKUST, ведущей бизнес-школой Азии.
— Слушатели и выпускники программ МВА и ЕМВА — кто они? Можете привести примеры самых заметных трансформаций?
— МВА на Западе — это чаще корпоративная история: слушатели получают степень для карьерного продвижения в корпорациях. Это клише формировалось десятилетиями, но во многом мировые бизнес-школы его заслужили. Однако за последние пять—семь лет ведущие программы MBA стали ориентировать свой контент и на предпринимателей. Например, предприниматели составляют 25% абитуриентов программы MBA в Стэнфордском университете — и это один из самых высоких показателей в США. А в нашей бизнес-школе в классах МВА и ЕМВА в среднем 50% предпринимателей и 50% корпоративных менеджеров, так что мы, можно сказать, мировые лидеры в привлечении предпринимателей на программы MBA.
Что касается историй успеха, то могу привести примеры недавних выпускников. В прошлом году программу MBA закончили Кирилл Прудников и Дмитрий Колесников. Ребята занимались консалтинговой практикой, а в школе загорелись предпринимательской идеей, нашли необходимые инвестиции и запустили свой проект — производство снеков из мяса. Их история — отличный пример того, как человек, попадая в правильную среду, делает шаг в направлении своего предпринимательского проекта: от поиска идеи до разработки бизнес-модели и получения посевных инвестиций.
А мой одногруппник Владимир Волошин (выпускник программы «Сколково» Еxecutive МВА 2012–2014 годов. — РБК+) работал директором по маркетингу, но всегда мечтал запустить свой собственный спортивный бизнес. В середине обучения он решился привлечь инвестиции и стал сооснователем проекта IronStar, за несколько лет превратившегося в лидера по организации соревнований по триатлону в России.
Есть и примеры, когда слушатели программ MBA и EMBA приостанавливают предпринимательскую деятельность и берутся за интересные проекты в рамках крупных компаний. Конечно же, мы не ставим перед собой задачи, чтобы человек бросил работу и пошел открывать бизнес или, наоборот, бросил свой проект и стал наемным менеджером. Но все дело в создании такой среды, в которой люди смогут понять что-то новое о самих себе, увидеть новые приоритеты и цели — и решиться сделать новый шаг. Это очень ценно.
— Вы сказали, что 50% ваших студентов — предприниматели. Является ли это преимуществом бизнес-школы «Сколково»? Что еще позволяет конкурировать с зарубежными программами?
— Рынок международных бизнес-школ высококонкурентен, здесь важно найти и подчеркнуть то, что вас отличает от всех остальных. Европейские бизнес-школы, например, хвалятся международным составом студентов. Американские программы МВА и EMBA — набором слушателей из разных отраслей. Преимущество бизнес-школ развивающихся рынков Китая, Индии, России, Бразилии — большое количество предпринимателей на программах. Когда вы на протяжении полутора лет тесно общаетесь с людьми разных позиций, ценностей, компетенций, все это приводит к уникальной групповой динамике. В шутку мы называем это «взаимным опылением».
Разумеется, контекст обучения тоже важен: бизнес-школа в Индии хорошо научит, как делать бизнес в Индии, китайская бизнес-школа — как делать бизнес в Китае, бизнес-школа в России расскажет, как правильно делать бизнес в нашей стране. 70–80% управленческих знаний являются сегодня универсальными и не зависят от географии, но при этом необходимо «приземлить» их на страновый контекст. Чем мы и занимаемся.
— Есть у школы цель привлекать зарубежных студентов?
— Из-за геополитической ситуации и молодости нашей бизнес-школы иностранных студентов пока мало — в каждом классе МВА, наверное, всего один-два международных студента. Вместе со странами СНГ получается, что до 20% класса — это иностранцы. Мы вступили в процесс получения международной аккредитации, планируем участие в международных рейтингах и думаем, что доля иностранных студентов на наших программах будет расти.
Герман Греф, который стоял у истоков создания школы, год назад нам мягко напомнил про нашу изначальную цель — войти в десятку лучших бизнес-школ мира. И в том числе благодаря Сбербанку мы начали движение в международном направлении. Одним из ключевых наших проектов на ближайший год станет новая программа Executive MBA в сотрудничестве с бизнес-школой при Гонконгском университете науки и технологий (HKUST). Эта программа будет ориентирована на бизнес в Евразии в рамках проекта китайского проекта BRI — Belt and Road Initiative («Один пояс — один путь»). До 2030 года Китай намерен ежегодно инвестировать колоссальные средства в новую панъевразийскую транспортную систему, а Россия является одним из ключевых участников данного проекта. Мы видим здесь большую возможность и через год запускаем программу, ориентированную на ведение бизнеса на евразийском континенте. Обучение будет проходить на английском языке, а слушателей мы будем привлекать во всех странах евразийского континента.
— Насколько программы бизнес-образования готовы меняться под новые потребности бизнеса?
— Ни одна приличная бизнес-школа не может сегодня позволить себе продвигать программы с устаревшим контентом. Учить студентов корпоративным финансам, стратегии, макроэкономике и проектному управлению необходимо, но недостаточно. Поэтому все ведущие бизнес-школы имеют сегодня в своей повестке такие темы, как цифровая трансформация, Big Data и персонализация, лидерство, межкультурная коммуникация и др. Рынок сегодня нуждается в людях с нестандартным мышлением, имеющих опыт предпринимательства или ярких, необычных движений в карьере.
Топовые мировые программы МВА 20 лет назад и сегодня — это разные программы. Формат МВА — это не скрижали каменные с высеченными на них заповедями, наоборот, это гибкий формат, который вполне способен трансформироваться, идя в ногу со временем. Школы, которые не впишутся в новую реальность, вымрут. У нас таких планов нет!
