Глобальный тренд
Безусловными лидерами по развитию цифровой экономики чаще всего называют азиатские страны и государства Евросоюза. «Китай, Сингапур, Малайзия и европейские страны опережают весь мир по внедрению принципов цифровой экономики. В частности, Китай и Сингапур сочетают участие в развитии технологий государства, заинтересованного в создании важной инфраструктуры, включая разработки hardware и новых протоколов передачи данных, с чисто потребительским интересом людей к новым цифровым формам жизни», — рассказывает руководитель программы «Интернет вещей» Роб Ван Краненбург. По его словам, дальше всего в этом вопросе продвинулся Сингапур, чьи власти довольно давно исповедуют идею, что без внедрения цифровых услуг невозможно полноценное развитие общества. Этот процесс возможен благодаря кооперации конечных пользователей с экспертами, которые прислушиваются к тому, каких новых услуг ждут потребители.
«В области построения цифровой экономики лидируют развитые экономики, имеющие широкое распространение каналов передачи данных, мощную инфраструктуру разработки и внедрения цифровых технологий. В России данное направление только начинает набирать обороты», — говорит старший аналитик ИК «Фридом Финанс» Богдан Зварич. По его словам, основным последствием развития цифровой экономики должно стать ускорение каналов связи между поставщиками продуктов и услуг и их потребителями.
«Цифровизация экономики делает комплексный вклад в межотраслевое и межстрановое развитие. В наибольшей степени оно фокусируется на трансграничной электронной коммерции, а также развитии интернет-зависимых рынков: туризма, медиа, финансовых услуг и т.д.», — рассказывает аналитик компании «Открытие Брокер» Тимур Нигматуллин и напоминает, что существует прямая зависимость между развитием информационно-коммуникационной инфраструктуры и ростом ВВП на душу населения.
Не случайно цифровизация сегодня изучается не только с точки зрения внедрения технологий. Общественные дискуссионные площадки, исследовательские институты и think-tanks изучают повсеместное внедрение новых технологий с позиции их использования в межкультурном и межгосударственном диалоге. Так, этой теме будет посвящена одна из сессий 15-го Родосского форума, который пройдет 6–7 октября. Участие в дискуссии примут, в частности, основатель InfoWatch Наталья Касперская и американский инвестор Дэвид Городянский. Организаторы форума-берлинский Институт «Диалог цивилизаций» стали первой международной некоммерческой организацией, запустившей оплату регистрационных платежей в криптовалюте.
Российский опыт
По официальным данным, в 2016 году объем цифровой экономики в России составлял 1,9 трлн руб., или 2,2% ВВП. Для сравнения: в США этот показатель достигает 6,2%, а в Великобритании — около 8,5% ВВП, рассказывает Тимур Нигматуллин. По его словам, к 2021 году в сценарии инерционного развития ожидается увеличение вклада цифровой экономики в ВВП России до 3% преимущественно из-за увеличения онлайн-потребления, инвестиций и госрасходов, то есть цифровая экономика даже без специальных усилий будет расти опережающими темпами. Согласно докладу The Boston Consulting Group, Россия занимает 39-о место по уровню цифровизации экономики, а в рейтинге e-Government Rankings 2016, составленном токийским университетом Waseda и Международной академией CIO, у России — 30-е место.
В конце июля 2017 года в России была принята государственная программа «Цифровая экономика». В программе, в частности, речь идет о стимулировании создания высокотехнологичных IT-предприятий, индустриальных цифровых платформ для основных отраслей экономики, малых и средних предприятий в сфере цифровых технологий, а также планах обеспечить более 90% населения России широкополосным доступом в интернет на скорости 100 Мбит/с. По оценке авторов программы, именно цифровизация экономики может дать более 20% от прироста ВВП до 2025 года.
«Эксперты предложили сразу несколько интересных проектов, но выяснилось, что затратный механизм предполагает большие вложения, что в текущем хрупком экономическом положении вряд ли полностью реализуемо», — говорит финансовый аналитик компании Gerchik & Co Виктор Макеев. По его словам, из реально выполнимых целей можно выделить профилактику киберпреступлений в финансовой сфере, поддержку финтеха, включая создание национальной финтех-инфраструктуры, и взаимодействие с участниками традиционного финансового сектора.
«В России есть компании, которые находятся на высоком уровне цифровизации. Это, например, «Сибур», «Северсталь», Магнитогорский металлургический комбинат, Сбербанк», — говорит управляющий партнер международной консалтинговой компании Odgers Berndtson Роман Тышковский. По его словам, по такому пути пошли многие зарубежные компании. Например, развитие цифровых сервисов в медицине заставило корпорацию Bayer активно адаптироваться к новой экономике: был запущен пакет акселерационных программ по поиску перспективных идей и команд в странах с наиболее сильной научной и интеллектуальной базой. В результате Bayer внедряет технологию CRISPR для редактирования генов сельскохозяйственных растений и подпитывается идеями десятков технологических стартапов, собранных со всего мира.
Частная инициатива
В ситуации отсутствия в России крупных затрат со стороны государства на развитие цифровой экономики эту функцию взяли на себя частные компании, причем в самых разных отраслях — от финансовой сферы до сельского хозяйства. Зачастую для решения своих задач они привлекают иностранных подрядчиков. Например, одно из направлений работы в области диджитализации сельского хозяйства — сбор данных о производстве и их экспресс-анализ, которые активно используют российские агрохолдинги.
Например, датская компания Foss была основана на простой идее — создать прибор, позволяющий фермеру определять содержание влаги в зерне По словам генерального директора российского подразделения компании Дмитрия Керимова, похожая технология в молочном производстве позволяет проанализировать, сколько молока и какого качества дает каждая корова. Каждое животное имеет индивидуальный номер, независимо от величины поголовья, а измерения проводятся в рамках стандартизированной процедуры. Затем данные по каждой корове попадают в единый центр обработки данных — по сути, речь идет о создании big data и «интернета вещей» в сельском хозяйстве.
«Если до введения санкционного режима можно было говорить скорее о механизации сельского хозяйства, то с 2013 года вместе с увеличением инвестиционной привлекательности аграрного сектора активизировались процессы автоматизации и информатизации отрасли», — говорит заведующий кафедрой предпринимательства и логистики РЭУ имени Г.В. Плеханова Дмитрий Завьялов. Парадоксальным образом, по его словам, именно взаимные санкции с Евросоюзом в определенный момент привели к диджитализации российского агропромышленного комплекса.
Развитие цифровой экономики в России, по словам экспертов, может столкнуться с новой проблемой. «Основная сложность — неразвитость гражданского общества, отсутствие налаженных органических связей между элитами и различными группами граждан. Поэтому в ближайшее время в России, без сомнения, произойдет рост цифровой инфраструктуры в финансово-технической сфере, но это не приведет к аналогичному росту в соседних секторах: в городской среде, автомобильном сегменте и т.д.», — считает Роб Ван Краненбург. По его словам, для создания устойчивой цифровой экономики необходимо создать новые связи между элитами и гражданским обществом.
«Мы вступаем в новую эпоху, когда составной частью любой ценности или значимого явления в обществе становится прозрачность: по сути, это победа инженеров над коррупцией и незаконным обогащением правящих элит. Развитие общей инфраструктуры и новых цифровых продуктов должно показать, какую ужасающую цену пользователи переплачивали за те услуги, которые им традиционно предоставляло государство», — отмечает Ван Краненбург. Поэтому, по его словам, государство будет просто вынужденно вступать в новые отношения со своими гражданами, а основной задачей станет строительство новых сообществ.
В свою очередь, добавляет Виктор Макеев из Gerchik & Co, инвестиции не в цифровизацию, а прежде всего в образование и интеллектуальную базу могут создать прочный фундамент для долгосрочных технологических трендов, текущие же проблемы бизнес способен решить и самостоятельно.
