— Какие стандарты профессиональной подготовки сегодня вы считаете актуальными?
— Давайте разберемся с терминами. Понятия обучения, образования, подготовки и воспитания часто смешивают. Но это разные вещи, хотя они взаимосвязаны и вкладываются друг в друга, как одна матрешка в другую. Самый объемный и сложный блок образования — как научить человека ориентироваться в мире. Картина мира, позиция и принципы, их понимание, знания, фундаментальная история — все это и есть образование. Классически его дает университет, а тем, кто ратует за самообразование, — школа самой жизни.
Обучение здесь — это деятельность, связанная с освоением определенного навыка. К примеру, вы можете выучить английский язык, даже не представляя, как впоследствии будете его применять. В свою очередь, подготовить человека означает дать ему практические навыки и умения, чтобы он смог занять рабочее место или выбрать себе таковое из перечня. Движение WorldSkills занимается именно подготовкой кадров. Мы не преподаем теорию, не расширяем картину мира, не занимаемся образованием ради образования.
Общепринятые стандарты подготовки завязаны на мировые тренды. Главный — цифровизация, которая на деле означает, что мировой технологический уклад меняется очень быстро. Так что первый актуальный стандарт — живость подготовки. Если вы учите тому, что было нужно еще год назад, это неплохо, но явно недостаточно. Здесь главное требование — способность быстро реагировать на происходящее, а еще лучше — умение предвидеть. Поэтому учить надо не тому, что уже стало мейнстримом, а тому, что таковым станет через два-три года.
— Прогнозы делают многие, но далеко не у всех они сбываются...
— Здесь кроются несколько сложных тем. Во-первых, где искать по-настоящему передовое содержание: у технологического лидера или у стартапера? Лидер готов вкладываться в инфраструктуру подготовки кадров, тогда как стартапер — не всегда. Во-вторых, вы можете подготовить человека будущего, который не востребован в настоящем. Скажем, давайте сейчас массово готовить геномных инженеров! Теоретически понятно, что надо делать, практически — нет, если отбросить откровенный хайп. Третий момент — скорость подготовки. Сегодня нет возможности учить три-пять лет, надо — три-пять месяцев. По-настоящему современная система подготовки как раз про то, что человек вынужден теперь получать новые навыки несколько раз в жизни. Тот, кто этого не понимает, окажется на обочине, просто проиграет в конкурентной борьбе. К примеру, в скандинавских странах доля тех, кто непрерывно повышает свою квалификацию или получает новый навык, — 72% трудоспособного населения, а в России лишь 15%.
Еще один аспект — учиться надо только у практика. В этом смысле классические вузы и образовательные центры утратили ценность, поскольку в своей деятельности они ретранслируют зачастую устаревшие методики. А они должны быть магнитом для практиков, готовых делиться реальными навыками.
Вот пример. Вам нужно настроить машинное зрение. К кому вы пойдете? К человеку, который десятилетиями преподавал на кафедре? Или к тому, кто работает в компании, продающей видеокамеры ГИБДД? Думаю, что за навыками вы обратитесь именно к практику, который не ученый и даже не педагог.
— Но ведь и университет может быть бизнес-единицей?
— Классические примеры — тот же «Сколтех», то есть технологическая компания, которая занимается бизнесом через систему подготовки. Они втягивают и студентов, и профессоров в процесс создания технологий и их коммерциализацию.
— Важен ли оценочный критерий эффективности подготовки?
— Если ты не можешь что-то померить, это бесполезно. Поэтому еще несколько лет назад союз «Молодые профессионалы (Ворлдскиллс Россия)» начал использовать процедуры независимой оценки практических навыков. Технология демонстрационного экзамена используется не только в наших чемпионатах, эти практики легли в основу новой системы выпускных экзаменов, утвержденной Министерством просвещения РФ.
— Как это выглядит?
— Довольно наглядно. Если кто-то соревнуется в машинном обучении, его навыки мы способны разложить по полочкам и увидеть их в разрезе, как человеческий организм на МРТ. Оцениваем, что в чистке данных у соискателя такой-то навык, с алгоритмами вот так, с бизнес-идеями — вот так и т.д. Человек понимает, что он стоит на рынке. Это же понимают его потенциальный работодатель и специалист, который непосредственно учил.
Впервые моделирование реальных производственных условий для оценки профессиональных умений и навыков выпускников было применено нами три года назад. За это время демонстрационный экзамен прошли около ста тысяч человек, а количество образовательных организаций, где его сдают, выросло в пять раз. Сегодня этот формат реализует треть образовательных организаций страны, использующих программы СПО (специального профессионального образования. — РБК+), работают 1184 центра проведения демонстрационного экзамена.
— Кто сегодня заинтересован в практической подготовке молодых квалифицированных кадров?
— Понятие «молодые кадры» здесь не совсем уместно. Бизнес заинтересован в том, что соискатель умеет делать, а что нет. Да, с точки зрения HR возраст может быть помехой. Кадровики исходят из банальной логики: сейчас мы вложимся в человека, а ему скоро на пенсию. Но точно так же может поступить и молодой человек: вы в него инвестировали, а он взял и ушел. Происходит это часто потому, что вы просто не умеете с таким человеком работать, не даете ему развития. Это рынок, и правила игры здесь понятны.
— Как партнерство WorldSkills с крупным бизнесом выглядит на практике?
— Наш союз «Молодые профессионалы» реализует ряд программ с крупными индустриальными компаниями, это перспективное сотрудничество. Сейчас движение поддерживает более 120 компаний-партнеров. Ежегодно они предоставляют на наши чемпионаты разного уровня оборудования и расходных материалов на сумму более 300 млн руб. Почти треть компаний являются российскими или имеют собственное производство на территории РФ. Партнеры делятся новейшими разработками в отечественном машиностроении, а также самым современным программным обеспечением.
К примеру, финал национальный чемпионата «Молодые профессионалы (Ворлдскиллс Россия)» в этом году поддерживают 45 компаний-партнеров, из которых 40% являются отечественными. Это крупнейшие представители строительной и промышленной отрасли, а также ведущие автомобильные производители.
Еще один пример синергии с бизнесом — ГК «Росатом». Там создано и функционирует 12 отраслевых центров подготовки кадров по девяти компетенциям WorldSkills, в которых уже прошли обучение более 1200 сотрудников. По нашим сведениям, наибольший прирост в уровне владения компетенциями фиксировался по программам «Фрезерные и токарные работы на станках с ЧПУ», «Сварочные технологии», «Инженерный дизайн CAD».
— Есть ли у методик WorldSkills российский акцент?
— Все, что связано с людьми, всегда в чем-то уникально. Наши стандарты определяют знания, понимание и конкретные требования к компетенции, которые лежат в основе ведущих международных практик технического и профессионального уровня выполнения работы, полученных в ходе мировых и европейских чемпионатов профессионального мастерства по стандартам WorldSkills. Впоследствии эти стандарты становятся основой и руководством по обучению, подготовке и оценке специалистов.
Помимо демонстрационного экзамена к нашим российским инициативам я отнесу Skills Passport — инструмент независимой системы признания компетенций. Электронная информационная система скиллс-паспортов с функцией личного кабинета была запущена в 2017 году. Skills Passport фиксируется в виде записи в базе данных и выдается в форме сертификата по результатам чемпионатов, итоговой аттестации в колледжах и демонстрационного экзамена.
Еще одна приоритетная инициатива называется Future Skills. Она направлена на выстраивание системной подготовки людей под новые и меняющиеся технологии с растущим спросом на кадровое обеспечение. Начиная с 2015 года cоюз «Молодые профессионалы (Ворлдскиллс Россия)» реализует экспериментальный проект, направленный на опережающую ускоренную подготовку кадров для высокотехнологичного производства и трансформирующейся экономики.
— Кто составляет костяк союза «Молодые профессионалы»?
— Сейчас по факту у нас нет ни одного профессионального преподавателя, ни одной лаборатории, где готовят кадры. Мы в этом отношении похожи на Uber, не имеющий ни своих такси, ни своих водителей. Кто есть? Во-первых, конкретные люди — преподаватели, предприниматели, мастера своего дела. Все они соотносят себя с движением, участвуют в нем. Это свыше 50 тыс. человек по всей России. Ядро — каждый десятый: экономисты, строители, медики, педагоги, повара, сварщики. Они профессионалы, готовые передавать свои навыки и наработки другим либо участвовать в оценке таких навыков. Для сетевой организации, которой мы фактически являемся, объединить столько людей — это сложная, но решаемая задача. Если б этим нагрузили какой-то традиционный образовательный центр, он бы никогда не справился.
— Ваших сторонников можно назвать энтузиастами?
— Энтузиаст делает что-то только из доброй воли. В нашем случае у людей есть и воля, и интерес. При этом любой профессиональный труд должен быть оплачен. Мы стремимся к этому, мотивируя и государство, и бизнес платить по-честному за качественный продукт.
