Вопросы, связанные с передачей бизнеса по наследству, стали особенно важными в последние годы. Это связано прежде всего с тем, что наступил момент, когда де-факто отходит от дел первое поколение бизнесменов, сформировавшееся на постсоветском пространстве. Однако опросы Центра управления благосостоянием и филантропии «Сколково» показали, что только 10% респондентов, относящихся к этому поколению, планируют на случай своей смерти передать контроль над бизнесом членам семьи. В то время как нанять профессиональных менеджеров со стороны собираются 47%. При этом всего, по данным центра, в России сегодня насчитывается около 250 тыс. семей, владеющих капиталом более $1 млн, включая неликвидные активы.
Культура наследования
Вопрос планирования преемственности является сейчас крайне актуальным для крупных бизнесменов, заработавших свое состояние в 1990-х годах, говорит руководитель практики по работе с частными клиентами KPMG Law в России и СНГ Наталия Гриценко: «Одни задумываются об этом в силу возраста или желая предусмотреть последствия ухода любого из бизнес-партнеров, другие — из-за сложных внутрисемейных отношений». Но при этом, как говорит директор Deloitte Private в СНГ Вероника Варшавская, в нашей стране не сформирована культура постепенной и безболезненной передачи бизнеса, не существует семейных офисов, обеспечивающих интересы семей из поколения в поколение в течение многих десятилетий. Кроме того, наследственное право подвергалось существенному реформированию в последние годы, а правоприменительной практики пока очень мало.
По словам эксперта, нужно учитывать, что бизнес, начинавшийся в девяностые, как правило, складывался как партнерский, а не как чисто семейный. История структуры владения нередко недостаточно прозрачна, что, безусловно, негативно сказывается на планировании преемственности.
Эксперты называют несколько типичных ошибок, которые совершают состоятельные россияне при передаче бизнеса наследникам. Во-первых, рассказывает Наталия Гриценко, многие «зацикливают» бизнес на себе, не привлекают профессиональных управляющих как для инвестиционных, так и личных активов. Во-вторых, пишут завещание на скорую руку в стрессовой ситуации, не привлекая юристов и не прорабатывая все последствия выбранного варианта передачи активов. В-третьих — скрывают полный перечень активов от членов семьи, не информируют их о своих намерениях в части распределения наследства, что приводит как к утрате активов, так и к семейным и корпоративным спорам после смерти бенефициара.
Ошибки, как правило, совершаются не в ходе передачи бизнеса, а на стадии формирования отношения к такой передаче, отмечает Вероника Варшавская: «Владельцы бизнеса нередко не задумываются о том, что планирование наследственности — это процесс, а не действие. Он требует времени и вовлечения профессионалов, но пока у бенефициаров недостаточно сформирована правовая культура, и это не дает на интуитивном уровне понять, в какой момент следует задуматься о начале планирования преемственности».
Представители предпринимательского сообщества с такими оценками согласны. В наследовании бизнеса есть свои нюансы, это не то же самое, что наследование имущества, говорит президент «Опоры России» Александр Калинин. При этом он выделяет три основные проблемы. Первая — повышенные риски дробления бизнеса в случае большого количества наследников, вторая — действующее нормативное регулирование, дающее не очень большую свободу маневра, и третья — человеческий фактор.
Во многих российских состоятельных семьях отсутствует системный подход к обсуждению вопросов передачи благосостояния, говорит исполнительный директор «Уралсиб Private Bank» Анна Челышева: «Как результат, молодое поколение вовлекается в управление капиталом поздно — только после окончания университета, тем самым упуская возможность соотнести получаемые на старших курсах университета знания с практикой».
Если у руководителей компании не сложилось четкого понимания того, кто будет управлять фирмой после их смерти, как распределятся активы и полномочия между наследниками, то в процессе передачи бизнеса и решения вопросов раздела компании не избежать судебных тяжб, которые потребуют значительно больше времени и ресурсов, говорит руководитель экспертного центра «Деловой России» по уголовно-правовой политике и исполнению судебных актов Екатерина Авдеева. Это, безусловно, негативно скажется на положении компании в целом вплоть до банкротства и ухода с рынка.
Как позаботиться о будущем
Методы решения данных проблем могут быть различными. Вероника Варшавская полагает, что нужно сосредоточиться на четырех направлениях. Во-первых, это своевременность формирования волеизъявления бенефициара — владелец должен вовремя задуматься о том, каким он видит будущее своего бизнеса, кого из членов семьи он хотел бы видеть преемником, в отношении кого хотел бы сделать отдельные распоряжения. Во-вторых, это готовность привлечь профессионалов к процессу планирования преемственности. В-третьих, важно учитывать интересы следующего поколения в ходе ведения бизнеса, вовлечение членов семьи в управление. И самое главное — это достижение согласия в семье и понимание степени готовности ее членов к принятию бизнеса.
Екатерина Авдеева считает, что важно осуществлять качественную подготовку новых владельцев и управленцев, обязательно распределив доли в компании и полномочия, указав это в завещании.
Если речь о крупном бизнесе, то, возможно, создать наследственный фонд, это позволит не раздробить активы компании между наследниками, полагает Александр Калинин. «Оценивающий финансовое состояние клиента инструмент мог бы помочь выстроить подходящую стратегию по планированию завещания», — поясняет он. Роль консультанта в этом вопросе, как говорит эксперт, может играть private banking (PB).
Вероника Варшавская соглашается, что базовые сервисы PB играют большую роль в вопросах преемственности и наследования. Поскольку это не только, а иногда и не столько завещание и другие инструменты наследственного права, но скорее вопросы управления частным капиталом в России и за рубежом, использования различных инвестиционных инструментов, выстраивания корпоративной структуры.
В private banking доминируют консультативные услуги, банки готовы оказывать консультации по репатриации средств и структурированию активов, в том числе для будущего наследования. По сути, персональный банкир может превращаться в личного помощника, готового оказывать помощь в сохранении и приумножении средств для новых собственников, добавляет член генерального совета «Деловой России» Алексей Мостовщиков.
«Уралсиб Private Bank» еще в 2009 году разработал и запустил программу подготовки наследников, которая так и называется — «Наследник», рассказывает Анна Челышева. Ее цель — дать необходимые знания и заложить основы навыков грамотного управления капиталом. Структура программы представляет подобие конструктора: из основных и дополнительных блоков наследник с родителями может выбрать по своему желанию и в соответствии со своими приоритетами то, что нужно именно ему. «По согласованию с родителями в программу может быть включено управление частью инвестиционного портфеля семьи, таким образом, наследник может пройти в рамках нашей программы также и практику», — говорит Анна Челышева.