Введение западных санкций и отток зарубежных частных инвестиций привели к уменьшению долгосрочных инвестиций в российскую экономику примерно на 200 млрд руб., полагает партнер McKinsey & Company Елена Кузнецова. Причем восполнить эти потери за счет частного сектора невозможно — у российских инвесторов нет длинных и дешевых денег на долгосрочные проекты.
В этих условиях ключевую роль начинают играть проекты с участием государства. Деньги на это пока удается изыскать. Так, в 2015 году суммарный объем госинвестиций в российскую экономику вырос на 5%, с 13,9 трлн до 14,5 трлн руб. Государство вкладывает деньги через несколько каналов: это Банк развития (ВЭБ), Инвестиционный фонд, особые экономические зоны, фонды развития регионов, — а также создает концессии. При этом вопрос, как именно государство должно отбирать инвестиционные проекты, до сих пор остается открытым — окончательных точных критериев пока не выработано.
Между бизнесом и социалкой
Государство — не простой инвестор. С одной стороны, оно должно выполнять социальные функции, с другой — не может заниматься благотворительностью и должно вкладываться в окупаемые проекты; окупаемость при этом может быть обеспечена не только непосредственной отдачей, но и общим экономическим эффектом от реализации проекта.
Важно грамотно балансировать между экономической и социальной составляющими, говорит заместитель министра промышленности и торговли Василий Осьмаков. По его словам, государство ни в коем случае не должно замещать частные инвестиции; ему следует идти туда, куда частный сектор идти не готов. При этом оно должно мыслить как собственник: не инвестировать себе в убыток.
«Госинвестиции должны направляться в те проекты, которые либо формируют бизнес-возможности напрямую, либо создают инфраструктуру для бизнеса, это один из основополагающих принципов, — считает Елена Кузнецова. — Они должны быть сфокусированы в инфраструктурных отраслях».
«Качественные дороги сокращают транспортные издержки, а значит, цены, которые население платит за товары и услуги, будут ниже», — отмечает недостатки такого подхода профессор РЭШ Константин Старин.
В одном эксперты сходятся: общие принципы государственной инвестиционной политики должны быть ориентированы на эффективность работы инвестиционного капитала, прозрачность проектов.
«Пользоваться инструментами безвозвратного финансового стимулирования стоит предельно аккуратно и выборочно — для развития уникальных бизнесов или приоритетных направлений, которые необходимы для решения актуальных государственных задач», — считает Михаил Макаров, заместитель директора Фонда развития промышленности.
Нишевые продукты
Второй важный вопрос — как определять перспективные ниши для инвестирования. Опрошенные РБК+ эксперты предложили два варианта. Первый — искать их внутри страны, чтобы дать толчок развитию секторов, ориентированных на внутренний спрос и в перспективе на экспорт. Второй — изначально анализировать глобальный рынок и искать ниши именно там.
«Нужны направления, в которых у нас есть компетенции: военно-техническая сфера, агрорынок, переработка и хранение сельхозпродукции, космос, радиоэлектроника, авиастроение», — перечисляет советник ректора Университета ИТМО по развитию Олег Мальсагов.
Минпромторг же, напротив, предлагает отталкиваться от того, какую нишу Россия может занять на международном рынке. При этом горизонт планирования должен быть не менее 10–15 лет с детальным планированием ближайших двух-трех лет, считают в министерстве. «Точками роста должны стать инвестиции в основной капитал высокотехнологичных проектов, занятых в сфере микроэлектроники, инноваций по обмену информацией и коммуникациям, а также инвестиции в инфраструктурные проекты», — дополняет эти требования доцент Института бизнеса и делового администрирования РАНХиГС Эмиль Мартиросян.
Выборные технологии
Еще один вызов государству — отбор конкретных проектов. Причем речь не только о проектах, которые будут напрямую поддерживаться деньгами или субсидиями, но и тех, для которых власти могут устранить административные барьеры, смягчить воздействие внешних факторов, помочь выйти на внешние рынки или получить госзаказы. Кто должен заниматься подробным анализом и оценкой проектов, которые получат господдержку?
«В идеале должен происходить прежде всего самоотбор, когда государство поддерживает тех, кто заявился и соответствует установленным критериям. Жизнь накладывает свои коррективы, поэтому приходится вводить инструменты коллегиального оценивания», — говорит Василий Осьмаков. По его мнению, это должны быть технологичные проекты среднего бизнеса, и не важно, из каких отраслей, хотя приоритет можно отдать композитам, химии и нефтехимии или, например, некоторым направлениям машиностроения. Сейчас же поддержку получают в основном предприятия с длительными производственными циклами. Прежде всего в инвестиционном комплексе: энергетическое машиностроение, производство транспортной, дорожной и строительной техники, сельскохозяйственное машиностроение.
«Отбирать проекты исходя из экономической целесообразности могут, например, эксперты из институтов развития: ВЭБ, ФРП. Это могут быть профильные министерства — например, Минпромторг разработал программы развития по ряду отраслей, определив перспективные проекты, и обеспечивает по ним субсидирование процентных ставок. И там и там есть очень квалифицированные люди. Отбором проектов могли бы заниматься и коммерческие банки, которые оценивают бизнес-план, но они сейчас не могут предложить компаниям долгосрочное финансирование», — считает Елена Кузнецова.
Отбирать проекты могут те, кто сейчас руководит предприятиями конкретной отрасли и очень хорошо понимает рынок и перспективы, полагает Олег Мальсагов.
«Даже если у власти нет собственных ресурсов для проведения адекватного анализа ситуации, то можно обратиться за помощью к независимым экономистам или в консалтинговые центры», — предлагает вариант директор Института актуальной экономики Никита Исаев.
Впереди паровоза
России нужно искать свое место на мировом рынке, искать перспективные направления и свободные ниши, смотреть на динамику отраслей, регионов и отдельных проектов, в которые вкладывались частные инвесторы или которые росли сами, но для масштабирования бизнеса им нужны длинные деньги. Это может быть как трансфер технологий, так и прорывные разработки, отмечают эксперты.
По мнению Эмиля Мартиросяна, локомотивами роста ВВП должны стать инвестиции в высокотехнологичные отрасли и инфраструктурные проекты: «Эти индустрии создают добавленную стоимость в геометрической прогрессии, при этом возникают предпосылки роста не только прибыльности инвестпроектов, но и их последующей независимой акционерной стоимости».
Поддержка необходима проектам крупного производственного бизнеса, считает Михаил Макаров: «Такие компании хотя и известны рынку и поэтому им проще договариваться с банками, но заемные средства для них сейчас доступны под 15–20% годовых. Такие ставки делают большинство проектов просто нерентабельными».
Лучше всего сейчас вкладываться в бизнес-инфраструктуру — например, очень интересен проект транспортных коридоров и создание инфраструктуры для территорий опережающего развития, говорит Елена Кузнецова. Очень перспективны, по ее мнению, отдельные сегменты машиностроения, и не только из-за девальвации: играют роль также низкие тарифы на электричество, относительно невысокая стоимость и достаточное количество квалифицированных кадров. «Мы недавно просчитывали экономические показатели для нескольких реальных машиностроительных проектов в регионах, по ним ясно видно: с точки зрения затрат Россия сейчас интереснее Китая», — делится эксперт.
«Инвестируя в микроэлектронику, мы можем переманить из Азии производителей массовой потребительской электроники. Предпосылки для этого есть: дешевый рубль, дешевая энергия и удобное расположение между Европой и Азией», — продолжает эту мысль Никита Исаев.
