Цифровой экономике нужна быстрая эволюция

Использование инфокоммуникационных технологий (ИКТ) во всех ключевых видах деятельности — торговле, транспорте, финансах, промышленности, коммунальных услугах, образовании, здравоохранении и госсекторе — не просто кардинально меняет жизнь людей, а трансформирует экономические уклады. Так, по прогнозам американской консалтинговой компании BCG, к 2035 году объем цифровой экономики в мире достигнет $16 трлн. Сегодня в Европе доля цифровой экономики в ВВП превышает 5%, в США — 6%. Вклад цифровых технологий в ВВП Великобритании достигает 12%. В Китае уровень цифровизации выше, чем уровень развития экономики в целом, — на долю интернета приходится более трети ВВП страны. Цифровую экономику Китая причисляют к группе «начинающих лидеров».

Россия на 39-м месте в мире по уровню развития
цифровой экономики

Источник: BCG

Россия пока опережает страны БРИКС по уровню развития инфраструктуры. За последние пять лет уровень цифровизации экономики страны позволил вырваться из «догоняющих» и пробиться в основную группу среди развитых стран мира. Однако интернет-экономика России, как говорится в докладе BCG, развивалась «без прорывных успехов» по сравнению, например, с Китаем.

По оценкам Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК), доля цифровой экономики России по итогам 2016 года составила $75 млрд, или 2,8% ВВП страны. Большая часть (84%) приходится на сферу потребления: интернет-торговлю, услуги, онлайн-поиск и покупки офлайн.

Аудитория Рунета уже превысила 86 млн человек. Широкополосный интернет, протяженность сети которого составляет 35 тыс. км, доступен жителям трех тысяч населенных пунктов. Цифровой разрыв между Москвой и регионами за последние пять лет сократился в 1,6 раза. Однако цифровизация регионов России все еще неоднородна, с перевесом в пользу европейской части страны.

Зато частота покупок в интернет-магазинах достаточно одинакова по стране. «Как только люди получают доступ к интернету, они становятся активными участниками цифровой экономики», — отмечают авторы доклада BCG «Россия онлайн. Догнать нельзя отстать».

Подготовка технологической и социальной инфраструктуры к повсеместной цифровизации сегодня — тема номер один в России. Напомним, что в начале мая была утверждена новая стратегия развития информационного общества в России на 2017–2030 годы — «Стратегия 2030», вводящая в обиход официальных документов такие ключевые для цифровой экономики понятия, как, например, интернет вещей (IoT) и большие данные (Big Data). В конце мая на общественное обсуждение в рамках конференции «Цифровая индустрия промышленной России» (ЦИПР), которая пройдет с 24 по 26 мая в Иннополисе в Казани, будет вынесена комплексная программа развития «Цифровой экономики».

Государственное ускорение

В соответствии с планами Минкомсвязи РФ 100% проникновение широкополосного доступа в интернет во всех городах страны будет обеспечено к 2025 году, а доля цифровых госуслуг вырастет до 80% и станет основой для «цифровой демократии» и появления десятков «умных» инновационных городов.

Однако, по мнению участников рынка, могут потребоваться куда более быстрые и глубинные изменения. «Стратегия 2030» исходит из консервативного сценария развития экономики и общества, она направлена скорее на закрепление и развитие существующего состояния и не учитывает большую вероятность радикальных изменений, вызванных развитием информационных технологий», — говорится в официальном отзыве РАЭК на одну из частей государственной политики в области цифровизации.

«Текущие темпы роста цифровизации в России недостаточны, их нужно ускорить, чтобы не допустить роста отставания от лидеров и обеспечить долгосрочную конкурентоспособность. В противном случае отставание в пять—восемь лет от стран-лидеров (Южная Корея, Дания, Великобритания, Швеция, Норвегия и Нидерланды) будет быстро увеличиваться и на пятилетнем горизонте может достичь 15–20-летнего разрыва, который будет крайне сложно сократить», — отмечают в «Ростехе».

Для запуска цифровой трансформации необходимы не только инфраструктура, развитие институтов, сервисов и законодательства отрасли, но и активность участников рынка и «продвинутое» использование цифровых технологий во внутренних операциях компаний. По подсчетам BCG, последовательная цифровизация основных отраслей к 2021 году позволит создавать добавленную стоимость на 5–7 трлн руб. в год, что сопоставимо с общими доходами российского бюджета от нефтегазового сектора (7,4 трлн руб. в 2014 году).

«Цифровизация позволяет перейти от простой автоматизации ручного труда и выполнения механических операций к значительному масштабированию процессов, связанных с принятием решений. Благодаря этому увеличиваются их качество, скорость и эффективность», — комментирует Денис Афанасьев, генеральный директор CleverDATA (ЛАНИТ).

Бизнес-трансформация

Хотя цифровая экономика требует от всех участников рынка быстрого перестраивания, сам бизнес не готов к мгновенным переменам. В 71% компаний признают, что цифровая трансформация необходима для сохранения конкурентоспособности в меняющемся мире, приводит данные глобального исследования американская Dell EMC, подготовленного аналитиками Enterprise Strategy Group (ESG). Однако 95% не используют трансформацию IT-инфраструктуры, процессов, способов доставки и сервиса для достижения своих бизнес-целей.

Так, по оценкам профессора Йельского университета Ричарда Форстера, лишь 25% предприятий с наивысшей капитализацией из списка Standard & Poor’s смогут сохранить свои лидерские позиции в пятилетней перспективе при условии, что будут работать в цифровой парадигме — быстрее, эффективнее и с большим фокусом на потребителе.

По словам CEO Oracle Сафры Кац, цифровая эра переворачивает с ног на голову целые отрасли, заставляя компании переосмысливать привычные стандарты ведения бизнеса и налаженные бизнес-процессы. Ключевым фактором успеха становится способность чутко и быстро реагировать на изменения рынка и потребностей клиентов, проводя необходимые внутренние изменения. Так, сама Oracle, несмотря на лидирующие позиции в сфере бизнес-приложений, потратила десять лет, переписывая каждое из них для облака и трансформируя себя, чтобы предлагать сегодня технологии, изменяющие привычные бизнес-схемы заказчиков.

«Предполагаются не только серьезные технологические, но организационные и даже культурные и ментальные изменения. Структуры управление будут трансформироваться от иерархичных к Agile. Сотрудники будут больше вовлечены в работу небольших «проворных» команд и будут разделять успехи компании так же, как и ответственность за ее развитие. Повысится роль глубокой аналитики в принятии важных для бизнеса решений. Клиенты будут больше вовлечены в процесс создания товаров и услуг и смогут влиять на их характеристики», — отмечает Арсений Тарасов, директор направления цифровой трансформации Microsoft.

«Основное отличие цифровой трансформации от обычной автоматизации заключается в радикальном повышении эффективности и качестве принятия решений. Поэтому не каждый проект внедрения или модернизации информационных систем предприятия заслуживает того, чтобы называться цифровой трансформацией. Они достаточно масштабны и сложны, при их реализации используются самые современные технологии — интернет вещей, машинное обучение и искусственный интеллект, облако и др.», — резюмирует Арсений Тарасов.

Впрочем, по мнению аналитиков, нельзя сбрасывать со счетов человеческий фактор. Основная трудность цифровой трансформации не в выборе правильных цифровых решений, а в неразвитости цифровой культуры и дефиците специалистов по цифровым технологиям в компаниях, приходят к выводу авторы исследования Digital IQ PwC «Нужно создать условия для подготовки нового типа работников, обладающих компетенциями в области новых технологий, умеющих адаптироваться к цифровым реалиям», — отмечает Юрий Пуха, партнер, руководитель практики по оказанию консультационных услуг компаниям сектора IT, телекоммуникаций, индустрии развлечений и СМИ PwC.