Новая технологическая революция
По оценкам Глобального института McKinsey, к 2017 году доступ в интернет имели уже 50% населения Земли, а в ближайшие 20 лет половина производственных процессов будет полностью автоматизирована. Такие тектонические сдвиги сравнимы с переходом от ручного труда к машинному в XVIII–XIX веках, только нынешняя промышленная революция — революция 4.0 — протекает куда быстрее и охватывает все страны одновременно.
Суть цифровой экономики, подчеркивают эксперты, заключается не просто в переходе от аналоговых данных и их носителей к цифровым, а в трансформации принципов производства и потребления и создании новых индустрий и рынков.
По мнению экспертов Всемирного банка, переход на модель цифровой экономики позволяет получить такие преимущества, как повышение производительности труда, рост конкурентоспособности, сокращение издержек производства и снижение безработицы. К рискам для традиционных отраслей они относят рост конкуренции за счет снижения барьеров входа, глобализацию рынков и сокращение жизненного цикла товаров. В McKinsey к числу основных дивидендов относят оптимизацию процессов за счет автоматизации цепочки поставок, расширение рынков сбыта, включая электронную торговлю, создание более инновационных продуктов и увеличение возможностей для работы за счет создания новых специальностей и форм занятости.
Доля диджитала
Согласно индексу сетевой готовности (NRI) Всемирного экономического форума, Россия занимает 41-е место в мире по готовности к цифровой экономике. Страна теряет очки из-за низкого качества регулирования, отмечают эксперты форума.
В то же время по числу пользователей интернета Россия занимает первое место в Европе и шестое в мире, 60% населения пользуются смартфонами. 75% российских домохозяйств имеют доступ к интернету, а половина пользователей госуслуг получают их в электронном виде, сообщил на форуме «Открытые инновации» премьер-министр Дмитрий Медведев.
По оценке компании McKinsey, в 2015 году доля цифровой экономики в ВВП РФ составляла 3,9%, что в два-три раза ниже, чем у стран-лидеров, хотя в последние годы этот показатель стремительно рос. Если объем российского ВВП в 2011–2015 годах увеличился на 7%, то его цифровая составляющая за этот период выросла на 59%, или на 1,2 трлн руб. в ценах 2015 года. То есть за пять лет на цифровую экономику пришлось 24% общего прироста ВВП. Аналитики Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК) полагают, что в 2016 году доля мобильной экономики составляла 3,8% ВВП, она занимала 11-е место среди видов экономической деятельности в России, опережая сельское хозяйство и здравоохранение.
Мобильная экономика
В РАЭК выделяют четыре уровня воздействия мобильной экономики на ВВП. Первый уровень — 1,463 трлн руб. — составила прибыль компаний, работающих непосредственно в отрасли мобильной экономики. Речь идет об операторах мобильной связи, провайдерах интернет-услуг, производителях устройств и оборудования, разработчиках приложений и предприятиях мобильной коммерции. Второй — косвенный — уровень составляют поставщики и сервисные компании, обслуживающие предприятия первого уровня, — на него пришлось 1,303 трлн руб., или 1,53% ВВП. В качестве третьего уровня выделяется прибыль от улучшения функциональных показателей и дополнительная выручка бизнеса, не связанного с мобильными технологиями, но использующего их преимущества в своей операционной деятельности. В 2016 году его вклад составил только 463 млрд руб., однако в ближайшие годы именно этот сектор будет демонстрировать самый бурный рост — 35% в год до 2021 года, прогнозируют в РАЭК. Наконец, четвертый уровень составляет дополнительная выгода для потребителей — на нее пришлось 77% выручки всей мобильной экономики, или 5,208 трлн руб. за 2016–2017 годы. По оценкам экспертов, россияне тратят на приобретение и использование мобильных устройств в среднем 9,1 тыс. руб., тогда как экономят с их помощью 46,4 тыс. руб., чистая выгода составляет 37,3 тыс. руб. на одного пользователя.
Структура экономики Рунета
Операторы мобильной связи и интернет-провайдеры пока остаются главной движущей силой мобильной экономики России, на них пришлось 65% общего вклада отрасли в 2016 году, отмечает главный аналитик РАЭК Карен Казарян. Впрочем, этот показатель год от года снижается, а доля мобильной коммерции, напротив, демонстрирует рекордные темпы роста — 66,2% в год в 2011–2016 годах. Объем этого рынка достиг 1,238 трлн руб., а количество покупок за год увеличилось на 20%. Компаниями-лидерами в этом сегменте выступают «Яндекс», Mail.Ru и AliExpress. Согласно опросам Левада-центра, банковские карты наконец стали основным методом платежа. 71% респондентов заявили, что использовали банковскую карту, чтобы расплатиться в интернете, хотя бы раз за год.
Второй по темпам роста стала сфера магазинов и разработки приложений. Последние пять лет этот сектор рос на 64,1% в год, в ближайшем будущем показатель может вырасти до 74,7% в год, укрепляя позиции России как центра специалистов в области ИT, отмечают в РАЭК. Объем рынка цифрового контента оценивается в 63 млрд руб., маркетинга и рекламы — 136 млрд руб.
Потенциал и предпосылки роста
Эксперты McKinsey оценивают потенциальный экономический эффект от цифровизации российской экономики до 2025 года в 4,1–8,9 трлн руб. (в ценах 2015 года), или 19–34% общего прироста ВВП. В РАЭК полагают, что доля мобильной экономики в ВВП вырастет с 3,8% в 2016 году до 4,7% в 2021-м, причем, как уже отмечалось, большая часть роста будет исходить от косвенного вклада.
Предпосылками для ускорения темпов цифровизации российской экономики в McKinsey называют накопленную интеллектуальную и научную базу, базирующуюся на хорошей системе среднего и высшего технического образования. По оценке Карена Казаряна, в ближайшее время следует ожидать широкого распространения интернета вещей и технологий больших данных, что откроет новые перспективы для развития здравоохранения, сферы ЖКХ и транспорта, а также национальной безопасности.
Одной из приоритетных задач российского правительства остается устранение «цифрового неравенства» между регионами страны. На прокладку 200 тыс. км оптоволоконного кабеля, который должен обеспечить интернетом со скоростью не менее 10 Мб/с отдаленные районы и малые поселения, выделяется несколько миллиардов рублей.
Ограничители и риски
Факторы, способные ограничить потенциал роста цифровой экономики, лежат преимущественно в двух областях — регуляционной и психологической. Новая модель экономики и стремительное развитие технологий ставят перед регулятором непростую задачу адаптации законодательства: с одной стороны, оно должно защищать интересы граждан, с другой — не препятствовать развитию инновационного бизнеса. Эксперты фонда «Сколково» составили перечень из 250 законодательных барьеров, которые мешают цифровой трансформации. Ожидается, что первые нормативные акты будут приняты уже в следующем году.
По словам президента фонда «Сколково» Виктора Вексельберга, ключевым условием развития должно стать «наличие естественной, гармоничной рыночной среды, где есть достойное образование, предложение инновационных идей и компетенций, спрос на них, конкуренция, возможности и ресурсы». При этом государство должно играть роль «инфраструктурного партнера», а не «технологического жандарма» для бизнеса.
Одним из потенциальных рисков является монополизация накопленного массива данных — главной валюты цифровой экономики со стороны крупных игроков рынка. Причем речь идет не только о западных гигантах вроде Google и Apple, но и российских интернет-компаниях, например «Яндекс» или Mail.Ru, которые могут препятствовать доступу к ним небольших компаний. Решение этого вопроса потребует изменений в антимонопольном законодательстве.
Наконец, сами предприниматели могут оказаться не готовы к переходу на цифровую модель. По результатам исследования аналитического центра НАФИ и фонда «Сколково», существенная часть компаний из традиционных секторов не готова к такому шагу из-за повышенного консерватизма своих руководителей, представляющих поколение «бизнеса из девяностых».
