— Рынку частной медицины в России 30 лет, можно сказать, что правила игры на нем устоялись?
— В данном случае делить медицину на государственную и частную неправильно. Есть медицина хорошая и плохая, неважно, государственная она, ведомственная или частная. Пациенту не должно быть дела до того, кто владеет лечебным учреждением. Ему нужна максимально адекватная и доступная медицинская помощь.
Законов, которые бы четко регламентировали взаимоотношения участников рынка с органами власти или контролирующими органами нет. При этом российский пациент сегодня, по сути, превращается в крепостного: он может лечиться по ОМС только там, куда его направят, и тогда, когда государство выделит на это средства.
А врач или клиника вынуждены отказывать больному в помощи, если того «маршрутизировали» в другое медучреждение.
Правила для негосударственных клиник-участников системы ОМС просто отбивают всякое желание работать с этой системой. В частности, получив деньги за лечение пациентов по ОМС, клиника не может расходовать их так, как считает необходимым: покупка на эти средства оборудования будет считаться нецелевым использованием средств. И таких нюансов очень много.
Частные клиники воспринимаются чиновниками как конкуренты с лучшим качеством медпомощи, эффективным управлением и распоряжением ресурсами. Также считается, что частные клиники пациентоориентированней.
— То есть право частных клиник участвовать в системе ОМС на деле не работает?
— Сегодня частные медучреждения страны осваивают менее 8% средств ОМС. Возможность работать по ОМС позволяет проявить конкурентные преимущества. Но должна быть нормальная конкуренция между всеми участниками системы, независимо от формы собственности лечебного учреждения.
Необходимо дать возможность всем клиникам обслуживать столько пациентов, сколько они могут обслужить, а пациентам — лечиться там, где они хотят. Алгоритм и объем лечения прописаны в медико-экономических стандартах и соответствуют заболеванию пациента, а не его благосостоянию.
Медицинская помощь — дорогая услуга, и ни в одной стране мира сами граждане платить за нее не могут. Задача государства — гарантировать гражданам медицинскую помощь в приемлемом и необходимом объеме.
Отсутствие конкуренции на этом рынке опасно для пациентов. Если в стране действительно заработает принцип свободы выбора пациентом клиники и врача, то это очень быстро изменит не только здравоохранение, но и медицинское образование. Негосударственный сектор тратит огромные средства на образовательные проекты, потому что нам нужны хорошие врачи и сестры — мы за них боремся, доучиваем, платим им высокую зарплату. Таков оптимистический сценарий. В худшем случае нас ждет возврат к распределительной бюджетной системе.
— Какие ниши еще свободны для частных инвестиций в медицине?
— Большой потенциал у реабилитации — ее в стране вообще нет, а потребность огромная. В онкологии достаточно много медицинских предпринимателей. Хотя когда мы десять лет назад вводили онкологическое направление, все говорили, что в частных клиниках оно работать никогда не будет. За это время в России продолжительность жизни онкобольного после постановки диагноза выросла в среднем с 2,5 до 4−5 лет, в США для сравнения — с 12 до 15−16 лет. Нам есть еще за что бороться.
Сегодня в России лучевую терапию получают порядка 25% нуждающихся в ней онкологических больных. В США этот показатель составляет 70%. Это напрямую влияет на продолжительность жизни онкобольного.
В апреле мы открываем новое инновационное подразделение — Институт ядерной медицины в Химках. Других таких центров в стране пока нет: здесь будет первое в стране отделение тераностики, где одновременно будет проводиться диагностика и уничтожение раковых клеток с помощью радиоактивных изотопов, которые институт будет производить сам.
— Каков объем инвестиций, как быстро они окупятся?
— Инвестиции составили в общей сложности 8 млрд рублей. Часть из них наши, часть — заемные и инвестиционные. Мы предлагаем государству возможность лечить своих граждан в одном из самых крупных в Европе центров, без каких-либо вложений. Наш институт будет центром компетенций для ведущих производителей. Надо только разрешить пациентам выбирать, где лечиться. Уже в начале апреля мы готовимся принять первых больных.
Сегодня в России много частных денег, в том числе в силу санкционного давления. И есть люди, готовые вкладывать в медицину. Это медленно окупаемый, но надежный и востребованный бизнес. Инвесторам только нужно быть уверенными, что государству это нужно, что оно с ними всерьез и надолго.
— АО «Медицина» — одна из первых негосударственных клиник в России. Это давало вам преимущества?
— Мы во многом были пионерами. Например, одними из первых в России внедрили электронную историю болезни и дали к ней доступ пациентам, начали записывать на видео все исследования и операции. Открыв первый стационар в 1996 году, разрешили родственникам находиться рядом с пациентом в реанимации. И с самого начала старались объяснять коллегам, зачем это делаем.
С самого образования клиники мы работаем по принципу «все лучшее в медицине». Одни из последних инноваций — применение искусственного интеллекта на высокоточных лучевых установках для лечения раковых опухолей, ПО для ускоренного распознавания и описания рентгеновских, КТ и других изображений в диагностике.
Конечно, много внимания мы уделяем и научной деятельности. Исследования повышают интерес к результатам работы. Около 40% наших врачей — кандидаты и доктора медицинских наук. Ежегодно в научных журналах выходит не менее 50 наших публикаций, несколько монографий. В ближайшее время выйдет учебник по семейной медицине, одновременно на русском и английском языках. Это результат нашей трехлетней совместной работы с американскими коллегами. В проекте участвовали сотни врачей, которым интересна научно-исследовательская деятельность и преподавательская работа. Это важно для формирования хорошего доктора.
— Клиника академика Ройтберга первой в стране получила аккредитацию JCI. Каково ее значение?
— В этом году наша клиника уже в четвертый раз подтвердила соответствие международным стандартам качества безопасности медицинской помощи Joint Commission International (JCI). 11 лет назад, получив первую аккредитацию JCI, мы популяризировали ее в нашей стране. Сейчас соответствовать мировым стандартам в области управления качеством оказания медицинской помощи стремятся многие российские клиники. В том числе это дает возможность обмениваться клиническим опытом и принципами организации медпомощи с зарубежными клиниками, аккредитованными JCI. Но самое главное, можно реально обеспечить и высочайшее качество, и надежность лечебного процесса и постоянную его поддержку.
АО «Медицина» одним из первых успешно подтвердило соответствие пятому уровню модели совершенства EFQM Европейского фонда управления качеством. В 2012 году клиника была признана лучшей по качеству в Европе. Год назад Росздравнадзор признал АО «Медицина» лидером по качеству и безопасности медицинской помощи среди российских медицинских организаций. Это высокая оценка и мы очень гордимся ею.
