В 2020 году российский банковский сектор продемонстрировал редкую для кризисных периодов устойчивость. Росли все основные показатели. Так, в целом за 2020 год прирост корпоративных кредитов составил 9,9%, что почти вдвое выше, чем за 2019-й (5,8%), отмечает Банк России. Тем самым банки помогли экономике и заемщикам легче перенести острую фазу кризиса, предоставив ресурсы тогда, когда они были наиболее необходимы. Рост ипотечного портфеля (с корректировкой на секьюритизацию) составил почти 25%, превысив результат 2019 года на 20%.
В первые месяцы 2021 года эти тенденции в целом продолжились. В январе корпоративный кредитный портфель немного сократился (на 0,2%, минус 79 млрд руб.), что можно объяснить сезонным фактором: в январе 2020-го, например, сокращение составило почти 1%. Однако уже в феврале корпоративный портфель вырос на 352 млрд руб. (+0,8%), что соответствует средним темпам роста прошлого года. Ипотечный портфель в январе вырос лишь на 1%, но уже в феврале рост ускорился до +1,8%, оставаясь, правда, ниже среднемесячных темпов роста в сентябре—декабре 2020 года (около 3%).
Сектор продемонстрировал устойчивость к спаду в экономике благодаря накопленному за предыдущие годы запасу прочности по капиталу и ликвидности, отмечает главный аналитик ПСБ Дмитрий Монастыршин. По его мнению, реализованные российским правительством и ЦБ антикризисные меры поддержки экономики и банковского сектора также оказали позитивное влияние на систему, реализованный пакет мер ЦБ был своевременным и достаточно масштабным, регулятор учел опыт прохождения предыдущих кризисов, и это помогло банковскому сектору.
Действительно, антикризисные меры регулятора были довольно существенными. Из наиболее значимых можно выделить роспуск макропруденциальных надбавок по потребительским и ипотечным ссудам, чтобы высвободить капитал, который банки смогли использовать в том числе на формирование резервов, фиксацию валютного курса и оценки стоимости ценных бумаг для расчета нормативов. Это позволило сгладить влияние на выполнение обязательных нормативов резких колебаний на валютном и фондовом рынках.
Регуляторные послабления и меры поддержки банков в целом сыграли важную роль в сохранении финансовых результатов на высоком уровне, отмечает вице-президент — директор по стратегическому развитию банка «Санкт-Петербург» Константин Носков: «Отдельно выделил бы временное снижение ставки взносов в Агентство по страхованию вкладов, что напрямую уменьшило расходы банков и компенсацию по льготной ипотечной ставке, которая позволила банкам наращивать кредитование».
Прибыли и убытки
Финансовый результат действительно получился неплохой. Несмотря на кризис и рост отчислений в резервы, российские банки закончили 2020 год с прибылью, близкой к рекорду 2019 года, — они заработали 1,6 трлн руб., что всего на 0,1 трлн руб. (или на 6%) меньше, чем годом ранее.
Минувший год для банков с точки зрения их прибыли был чрезвычайно неоднородным, отмечает старший экономист аналитического управления компании «Открытие Research» Максим Петроневич. Если по итогам первого полугодия банки недополучили 25% прибыли по сравнению с 2019 годом, то во втором полугодии прибыль превысила показатели аналогичного периода 2019 года на 12%. Как и в 2019-м, банкам удалось заработать на положительной рыночной переоценке торгового портфеля вследствие падения уровня ставок и даже на росте фондового рынка (индекс Мосбиржи за 2020 год вырос с 3045 до 3289 пунктов с минимумом 2112 пунктов в марте).
Сыграло свою роль и резкое снижение Банком России ключевой ставки: с начала февраля по конец июля 2020 года регулятор в несколько шагов опустил ее с 6,25 до 4,25% годовых. Это повысило доступность кредитов для населения и бизнеса, говорит Дмитрий Монастыршин. Используя одновременно регуляторные послабления, банки смогли увеличить кредитование экономики, что, в свою очередь, обеспечило рост процентных доходов и поддержало прибыльность кредитных организаций.
Повышение ключевой ставки (впервые с декабря 2018 года) произошло лишь 19 марта 2021-го, когда регулятор увеличил ее на 0,25 п.п., до 4,5%. 23 апреля состоялось очередное увеличение, до 5%.
Рост процентного спреда способствовал росту прибыли, соглашается Максим Петроневич. Средства населения и предприятий привлекаются на сроки преимущественно до года, средний уровень ставок по ним в 2020 году был на 1,7–2,1 п.п. ниже, чем в 2019 году, поясняет он. Кредиты имеют большую срочность, от года для физлиц и от трех лет для юридических лиц. По этой причине средняя доходность кредитного портфеля снижалась медленнее, чем стоимость фондирования. Снижение ставок по выдаваемым кредитам (за исключением льготной ипотеки) составило 1,6–1,7 п.п., что тоже предоставило небольшой выигрыш. Поддержало рост процентного дохода и сохранение темпов роста кредитного портфеля на уровне темпов роста депозитной базы, говорит Максим Петроневич.
Отметим, что в первые месяцы 2021 года российские банки продолжили радовать акционеров высокой прибылью. Прибыль сектора за январь составила 205 млрд руб., что соответствует уровню января 2020 года. В феврале банки заработали 168 млрд руб., что почти на 20% ниже январского результата, но на четверть выше средней прибыли за 2020 год.
Цифровая консолидация
Из материалов Банка России также следует, что в 2020 году продолжилось (и даже ускорилось) увеличение концентрации в российской банковской системе: доля активов 20 крупнейших банков выросла с 83,8 до 85,7%.
Несмотря на сокращение общего количества кредитных организаций, число проблемных банков — с уровнем просроченной задолженности более 20% — из года в год существенно не меняется, что говорит о том, что средние и мелкие учреждения продолжают испытывать сложности на рынке, а процесс консолидации в 2021 году продолжится, прогнозирует Максим Петроневич. В конце 2018 года подобных проблемных банков было 59, на конец 2019-го — 64, на конец 2020-го — 57. Впрочем, с учетом сокращения их доли в суммарных активах банковской системы с 5,7% в 2018 году до 3,5% в 2020-м консолидация будет оказывать все менее заметное влияние на рынок, считает эксперт.
Рост концентрации в банковском секторе — это закономерное явление кризисного времени, считает Константин Носков: «Клиенты начинают больше думать о сохранности денег и поворачиваются в сторону крупных банков». При этом, по его словам, небольшие банки не могут выдержать конкуренции по стоимости фондирования и инвестициям в цифровизацию и персонал, прежде всего в ИТ-специалистов.
Крупные игроки имеют возможность вкладывать значительные ресурсы в ИТ-развитие, это делает их продукты более удобными и конкурентоспособными, снижает риски, позволяет масштабировать бизнес с меньшими затратами, говорит Дмитрий Монастыршин. Он напоминает, что сейчас вся российская банковская система сталкивается с конкуренцией глобальных финтех-компаний. Росту концентрации способствовало и то, что пандемия ускорила переход банковского сектора в «цифру».
Серьезного изменения продуктовой линейки в связи с пандемией не произошло, говорит Константин Носков. «Однако карантин подтолкнул банки к модификации части продуктов с тем, чтобы взаимодействие с клиентом было исключительно удаленным, — добавляет эксперт. — Сейчас никого не удивляет возможность открыть карту «без пластика» и оплачивать покупки дистанционно или телефоном, но в 2020 году мы увидели активизацию в онлайн-продажах и онлайн-оформлении таких продуктов, которые раньше всегда ассоциировались с личным контактом. Наиболее яркий пример — ипотека».