— Как сегодня строится сотрудничество между Францией и Россией на уровне бизнеса?
— Радикальных изменений с началом пандемии не произошло. Вместе с тем некоторые отрасли приобрели особое значение: это фармацевтика и агропромышленный комплекс в первую очередь. Многие французские компании на российском рынке активно включились со своими партнерами в борьбу с пандемией. Air Liquide снабжала и снабжает медицинским кислородом ковидные больницы, Danone передала 160 т молочной продукции в больницы, докторам, волонтерам. Были и многочисленные инициативы других компаний, которые показали, что французы, работая в России, вместе с другими вступили в общий фронт борьбы с вирусом.
В целом вектор сотрудничества идет на повышение: новые идеи и проекты, новые компании заходят в Россию, строятся новые заводы: только в 2021 году речь идет примерно о десяти новых заводах и производствах.
— Насколько сильно пандемия повлияла на планы компаний и страны в целом?
— Пандемия создала самое вредное для бизнеса — условия неопределенности. Сложно строить инвестиционные планы, когда нет параметров, позволяющих управлять процессом. Движение в бизнесе сохранилось, но не такое амбициозное, как могло бы быть в привычных условиях. При этом мы рады отметить, что французские компании не уходят из России.
— Какие отрасли российской экономики наиболее привлекательны для французского бизнеса?
— Безусловно, привлекательными остаются все традиционные сферы французских инвестиций: от энергетики до электрооборудования, от автомобилестроения до гостиниц. Я бы сказал, что пандемия выявила первоочередность индустрий, очевидно влияющих на качество жизни людей. Поэтому инфраструктура, фармацевтика, биотехнологии и производство продуктов питания сейчас сфокусировали на себе повышенный интерес для инвесторов. Во время нашего франко-российского круглого стола на Петербургском международном экономическом форуме в июне мы обсудим одно из таких важных новых направлений для сотрудничества — улучшение качества жизни людей благодаря экологическим нормам и решениям «умных» городов, разработкам новых услуг, которые пойдут на пользу и потребителям, и планете. Готовность России идти навстречу нормам Парижского соглашения по климату — гарантия плодотворного сотрудничества на ближайшие десятилетия.
— Как российский бизнес ощущает себя во Франции в условиях пандемии?
— Главное препятствие для российских предпринимателей — сложности с открытием банковского счета. Если бы французские банки более охотно шли навстречу, то в стране было бы больше российских инвестиций. Сейчас многие французы обоснованно — по объемам деятельности, уровню интеграции — выделяют из числа российских инвесторов РЖД с их французским активом GEFCO.
В 2016 году мы создали подразделение Nauka Innov в целях укрепления сотрудничества между французскими и российскими компаниями в области высоких технологий. В этой сфере можно ожидать новых российских инвесторов. Возможно, конец пандемии и работа нашего центра изменят ситуацию в лучшую сторону.
— Обращаются ли к вам компании за информацией и помощью сегодня? Как вы их поддерживаете?
— Даже очень активно. Недавно палата выиграла тендер по поддержке французского агропромышленного комплекса на российском рынке (после закрытия французского торгпредства Business France). С тех пор мы ощутили новую — пока непрекращающуюся — волну запросов от новых для нас компаний. В результате сейчас много французских виноделов собираются приехать, чтобы познакомить российских импортеров и дистрибьюторов со своей продукцией. Это только один пример.
Виноделие, гастрономия, агропромышленные проекты — это большое франко-российское будущее, так как страны разделяют общие интересы и культуру производства и потребления пищи. В 2021 году выйдет первый в истории гид Michelin по Москве, и это, безусловно, подогревает интерес к этим сферам по обе стороны бизнеса.
