— Какие ключевые особенности проекта «Сахалин-2» вы бы отметили сегодня?
— Это прежде всего адаптивность. В условиях ограничений, вызванных пандемией COVID-19, руководство компании оперативно сформировало главный координационный комитет по реагированию в чрезвычайных ситуациях. Мы разработали и внедрили полный комплекс мер эпидемиологической безопасности, тем самым обеспечив непрерывность производственного процесса и поставок углеводородов.
Кроме того, мы смогли не только продолжить конструктивные отношения с покупателями, но и выстроить новую систему онлайн-коммуникаций. В режиме реального времени проходили виртуальные туры на производственные объекты, онлайн-сессии с главным исполнительным директором. В таком формате успешно решались многие операционные вопросы. Как итог, в 2020 году мы выполнили все контрактные обязательства и продали рекордный объем спотового СПГ — 41 стандартную партию.
Еще одна особенность проекта — масштабное вовлечение японского бизнеса. Корпорации Mitsui и Mitsubishi стояли у истоков создания «Сахалин Энерджи», способствовали прямому выходу сахалинского СПГ на японский рынок. Завод по его производству был также построен при участии японских инжиниринговых и строительных предприятий. Сегодня наша доля составляет около 9% от всего импорта СПГ в Японию.
— Япония уделяет особое внимание природному газу, развивает технологии по применению аммиака и водорода. Какие перспективы эти тренды открывают для вашей компании?
— Вся производственная цепочка проекта «Сахалин-2» нацелена на производство СПГ и нефтегазоконденсатной смеси Sakhalin Blend. Да, мы внимательно следим за тенденциями в АТР и других макрорегионах, включая проекты по применению аммиака и водорода. Но в современном мире без природного газа невозможно построить эффективный энергетический баланс, обеспечивающий надежность и бесперебойность поставок независимо от погодных условий и колебаний спроса. Поэтому природный газ еще долгие годы будет оставаться ключевым элементом энергетического «коктейля».
В то же время важно своевременно встроиться в новую парадигму энергосбережения. В компании эта работа поставлена на научно-производственную основу — разработана стратегия «Экологичный СПГ». Ее главная цель — применение эффективных методов и передовых подходов для снижения количества выбросов парниковых газов. В этом аспекте экологическая ответственность компании приобретает также и коммерческое звучание — мы планируем предлагать мировому рынку «зеленый» СПГ с российским знаком качества.
Важным фактором становятся обязательства стран АТР по снижению выбросов парниковых газов на законодательном уровне. В Японии этот показатель составляет 25–30% до 2030 года, поэтому японские покупатели заинтересованы в углеродно нейтральном СПГ.
— Какой долгосрочный результат вы прогнозируете от взаимодействия с японскими покупателями, кредиторами и акционерами?
— У нас хорошие перспективы. Суммарный положительный эффект от осуществления проекта способен придать ему новый импульс. В частности, совместными усилиями акционеров и российской стороны мы можем решить ключевой вопрос с обеспечением наших мощностей дополнительными ресурсами, углеводородами, включая природный газ и конденсат.
Кроме того, японская сторона, в том числе профильные подразделения японского правительства, заинтересована в продолжении взаимодействия. Этому позитивному настрою помогает развитие политического диалога между государствами, а также принятие и исполнение Плана двустороннего экономического сотрудничества из восьми пунктов, подписанного президентом РФ и премьер-министром Японии.
