В ближайшие шесть лет, по данным министерства по развитию Дальнего Востока и Арктики, региону предстоит по темпам роста ВВП обогнать страны — лидеры Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР): Индию, Китай, Вьетнам, Индонезию и Малайзию. Показатель валового регионального продукта должен ежегодно расти в среднем на 8%. Предстоит реализовать более 650 действующих инвестиционных и 87 инфраструктурных проектов общим объемом свыше 6 млрд руб., а также привлечь более 430 новых инвестпроектов на общую сумму 4,6 млрд руб., говорится в отчете министерства 2018 года. Должны вырасти инвестиции в переработку нефти и газа, добычу полезных ископаемых, лесную отрасль, сельское хозяйство, туризм, машиностроение и, в меньшей степени, другие отрасли.
Стратегия пространственного развития до 2025 года, утвержденная правительством РФ, предписывает макрорегиону сократить миграционный отток населения и привлечь новых специалистов, развить действующие специальные экономические режимы — территории опережающего развития (ТОР), Свободный порт Владивосток (СПВ) и создать новые стимулы для инвесторов: остров Русский превратить в инновационный научно-технологический центр, а Владивосток — в центр международного экономического сотрудничества АТР.
Дальний Восток предлагает инвесторам условия гораздо более выгодные, нежели в других регионах России, отмечает доцент кафедры востоковедения, ведущий эксперт Центра АСЕАН МГИМО МИД России Екатерина Колдунова.
По данным международной компании Deloitte, инвестиции в экономику региона растут с 2014 года: в 2017-м их объем в основной капитал увеличился на 17% и составил более 1,2 трлн руб. Как ранее заявляли представители Минвостокразвития, иностранные инвестиции в экономику Дальнего Востока составили более 90 млрд руб. — 26% всех иностранных инвестиций в российскую экономику.
Основными инвесторами в регионе становятся партнеры и конкуренты России на рынке АТР: Китай, Япония и Индия. Внутри Азиатско-Тихоокеанского региона эти страны представляют наибольший интерес в качестве инвесторов в развитие инфраструктуры, отмечают в аналитическом подразделении инвестиционной компании InfraONE в отчете «Инвестиции в инфраструктуру. Азия»: доля ВВП Китая и Японии в Восточно-Тихоокеанской части Азии — 50 и 20% соответственно, на Индию приходится 80% ВВП Южной Азии. На Китай и Японию приходится 38 и 30% внешних инвестиций стран АТР соответственно: в 2017 году вложения ключевых игроков рынка в инфраструктуру за рубежом оценивались в $120 млрд.
России расширение сотрудничества с Индией и Японией на Дальнем Востоке позволит сбалансировать растущую зависимость от Китая, говорит доцент кафедры международных отношений, заместитель директора по науке Восточного института Дальневосточного федерального университета (ДВФУ) Артем Лукин. Заинтересованы в этом, по его словам, могут быть и Токио с Дели.
Борьба за ресурсы
Для инвесторов Дальний Восток — прежде всего ресурсы, регион обладает большими запасами золота, алмазов, угля и леса, говорит управляющий партнер Ernst & Young (EY) по странам СНГ Александр Ивлев. И Индия может стать одним из основных конкурентов Китая за проекты по их освоению.
По данным Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ), индийские инвестиции в российскую экономику по состоянию на конец 2017 года составляли более $8 млрд, и до сих пор главным образом были сосредоточены в нефтегазовой и фармацевтической отраслях. Одна из ведущих индийских энергетических компаний Tata Power вложит порядка $750 млн в добычу и переработку угля на Камчатке — специально для реализации этого проекта расширены границы ТОР «Камчатка», индийский инвестор оформляет статус резидента. В 2017 году индийская KGK Group запустила производство по огранке алмазов в Свободном порту Владивосток.
По словам Александра Ивлева, внутренний рынок региона в целом не самый привлекательный для инвесторов — население региона лишь 8 млн человек: «Гораздо перспективнее развитие экспорта — создание в регионе обрабатывающего производства и поставка продукции по всей стране и в соседние государства».
Торгово-экономические отношения с Индией имеют широкие перспективы развития, прежде всего с точки зрения роста экспорта, отмечает вице-президент Российского экспортного центра (РЭЦ) Давид Оганезов. Только за прошлый год, по данным РЭЦ, товарооборот двух стран вырос на 17% и составил $11 млрд, российский экспорт увеличился на 20%, до $7,8 млрд.
Индия заинтересована в создании совместного высокотехнологичного кластера, в том числе в сфере искусственного интеллекта, отмечает ведущий эксперт Института образования НИУ ВШЭ Евгений Сженов.
Однако по итогам переговоров на ВЭФе с индийскими партнерами в первую очередь стоит ожидать новых совместных проектов по добыче полезных ископаемых и изготовлении бриллиантов, а также в сельском хозяйстве, энергетике, лесопереработке. Эти же направления, по словам Евгения Сженова, интересны для инвестиции и японской стороне. В частности, Япония заявила об активизации инвестиций в тепличные хозяйство Дальнего Востока.
Сферы бизнеса, в которых Япония сможет что-то противопоставить Китаю, ограничены, полагает партнер и руководитель группы по обслуживанию японских компаний «Делойт, СНГ» Юлия Орлова. Однако есть направления, в которых Китай и Япония могли бы сотрудничать: одним из них может стать логистика.
Кроме того, российский бизнес заинтересован в участии в цепочках поставок технологически развитых японских компаний, отмечает Екатерина Колдунова. Она подчеркивает социальную ценность для России тех сфер сотрудничества, которые интересны японской стороне, — это в том числе здравоохранение, жилищное строительство и развитие «умных» городов.
Но на данном этапе ключевой интерес индийских и японских компаний представляет участие в сырьевых проектах, считает Артем Лукин.
Одной из главных целей на ВЭФе для них могут стать договоренности об участии в проекте НОВАТЭКа по строительству терминала по перевалке арктического сжиженного природного газа (СПГ) на Камчатке. План инвестпроекта «Морской перегрузочный комплекс сжиженного природного газа в Камчатском крае» был утвержден правительством в марте этого года, а строительство планируется начать уже в 2020 году.
Сырьевая модель
Строительство терминала по перевалке СПГ на Камчатке сделает российский газ доступнее для Японии и других азиатских государств, говорит Александр Ивлев.
Японские компании активно участвуют в российских СПГ-проектах, диверсифицируя поставщиков и сокращая зависимость от поставок энергоресурсов с Ближнего Востока, говорит завкафедрой экономической теории и методологии Нижегородского госуниверситета им. Н.И. Лобачевского Александр Золотов.
В июне НОВАТЭК продал 10% в проекте «Арктик СПГ-2» консорциуму японских компаний Mitsui и Jogmec. Первая партия сжиженного газа с действующего завода «Ямал СПГ» уже была поставлена в Японию по Северному морскому пути.
Рынок СПГ становится одним из основных драйверов и для развития сотрудничества с Индией. Участие индийских компаний в «Дальневосточном СПГ», «Арктик СПГ-2» и других подобных проектах обсуждается на уровне глав государств.
По данным Энергетического центра Московской школы управления «Сколково», к 2022–2025 годам доля развивающихся стран в мировом потреблении СПГ достигнет половины всего мирового спроса, и ведущую роль в наращивании этой доли играют Китай и Индия.
Политика «синего неба» и планы Индии по увеличению доли газа в энергобалансе с 6,5 до 15% к 2022 году делают страну одним из основных рынков для экспорта СПГ, отмечают аналитики «Сколково»: «Прогнозируемый к 2030 году спрос на СПГ в Индии даже превышает объемы возможного спроса со стороны Китая».
Для Индии проекты с Россией в сфере СПГ — жизненная необходимость, считает Евгений Сженов: «За российские проекты СПГ между Индией и Китаем разворачивается настоящая конкуренция, Индия тоже спешит получить гарантии поставок газа на условиях не младшего, а полноценного партнера».
Путь в Европу
Для Японии Дальний Восток — ворота на рынок Европы, говорит Александр Ивлев: «Японские инвесторы заинтересованы в инфраструктурных проектах, которые сделают этот путь быстрее».
Ускорению доставки грузов на европейские рынки должны способствовать совместный проект компании «РЖД Логистика» и российской транспортной группы FESCO, которые в мае пустили из порта Йокогама по Транссибирской железнодорожной магистрали первый тестовый контейнер, рассказала Юлия Орлова.
Речь идет не только о реальных, но и о цифровых магистралях. В Российском фонде прямых инвестиций, в частности, заявляли об интересе японских инвесторов к проекту «Транснефть Телеком» по прокладке подводного высокоскоростного телекоммуникационного кабеля между Россией, Японией и Южной Кореей, а также присоединения к существующим линиям связи, охватывающим всю территорию России.
Для российско-индийских экономических отношений, по словам Давида Оганезова, более перспективно развитие транспортного коридора «Север — Юг» в Каспийском регионе. Сроки доставки груза из Мумбаи до Санкт-Петербурга должны сократиться в два раза по сравнению с транспортировкой через Суэцкий канал, до 14 дней.
Активно обсуждаются и вопросы возобновления работы транспортного морского коридора Ченнаи — Владивосток, который действовал еще в советское время.
Интерес России
Если Индия — огромный рынок и новые возможности экспорта, в том числе для российских агропроизводителей, то доступ к «умным» японским деньгам открывает новые перспективы для технологических компаний России, отмечает Александр Ивлев. Японский конгломерат SoftBank создает технологический инвестфонд на $108 млрд, поддерживающий такие проекты, как Uber и Didi, сеть коворкингов WeWork.
Умение работать с характерными для стран АТР «умными» и многосоставными механизмами инвестирования — преимущество в борьбе за иностранное финансирование, отмечают аналитики InfraONE. До сих пор у России в привлечении азиатских инвестиций были слабые позиции, говорится в отчете «Инвестиции в инфраструктуру. Азия»: количество инфраструктурных проектов штучное, редки сделки концессии и государственно-частного партнерства. Это следствие недостатка проработанных проектов на российском инвестиционно-инфраструктурном рынке и слабой активности госбанков и прочих финансовых институтов, говорится в обзоре.
Тяжелые природно-климатические условия, отсутствие транспортной и энергетической инфраструктуры на Дальнем Востоке требуют огромных вложений, отмечает Артем Лукин. В то же время, по его словам, японские и индийские инвесторы чувствительны к санкциям США, риск которых как раз приходится на проекты в энергетической сфере. Кроме того, для привлечения инвесторов нужно развивать внутренний рынок российского Дальнего Востока.