— В международном взаимодействии бизнес зачастую более конструктивен, чем политики. Как вы оцениваете уровень экономических отношений между Россией и ЕС в эпоху сложной геополитики?
— Это факт, что бизнес на данный момент является основным драйвером сотрудничества ЕС и России. Подобная ситуация наблюдается уже на протяжении нескольких лет. За последние годы международные отношения едва ли улучшились, даже появились новые санкции, но нужно сказать, что глобально ситуация не менялась с 2014 года. Да, экономические санкции, которые связаны с присоединением Крыма и ситуацией на востоке Украины, остались в силе. Бизнес учился с ними жить. И Евросоюз все-таки возобновил некий диалог с Россией на базе так называемых пяти руководящих принципов, которые были определены еще в 2016-м, — они направлены на пошаговое возобновление отношений. Со стороны ассоциации мы неоднократно выступали за то, чтобы беречь деловые отношения между Россией и Евросоюзом, который, несмотря на все отрицательные факторы, по-прежнему крупнейший торговый и инвестиционный партнер России.
— А что происходит с инвестиционной активностью европейских компаний?
— 2020 год выдался очень тяжелым для всех на нашей планете. Как сообщали в своем исследовании коллеги из EY, в целом в Европе сильно сократился объем инвестиций. На общем фоне Россия выглядит уж не так плохо — большинство проектов, которые были заявлены в 2019 году, уже в стадии завершения. Значительное число проектов подтверждено в 2020 году, и только незначительная их часть была заморожена. Более того, согласно результатам ежегодного опроса, проведенного Ассоциацией европейского бизнеса совместно с «Гфк Русь» в начале осени, 28% компаний даже ожидают увеличения размера инвестиций в отрасли в ближайшие два-три года. Отсюда можно сделать вывод, что в глазах европейских инвесторов Россия, конечно, сохранила свой долгосрочный потенциал и свою привлекательность.
— Почему интересно открывать производство в России?
— Тут несколько факторов. Это наличие высококвалифицированных специалистов с самой разной подготовкой, от классического инженерного образования до самых современных специальностей в сфере цифровых технологий. Плюс конкурентно выгодный по сравнению с похожими рынками уровень зарплат, связанный с курсом рубля. Третье — значительный объем российского рынка в некоторых отраслях. И конечно, еще один фактор, который нельзя недооценивать, — госполитика по локализации, которую можно называть политикой кнута и пряника в отношении иностранных инвесторов.
— Кнут — это импортозамещение?
— Да, и этот курс выражается в разных наценках и запретах в отношении зарубежной продукции, например в области госзакупок. По-моему, России важно занять свое, безусловно, передовое место в мировых ценовых цепочках, и европейский бизнес готов поддерживать этот процесс — иначе бы он здесь не присутствовал и не развивался так успешно. Мы уверены, что не следует создавать новые ограничения. Тем более что это противоречит и мешает всем предпринимаемым усилиям по улучшению инвестиционного климата и привлечению инвесторов. В связи с этим очень важен принятый в этом году закон о защите инвестиций: он предусматривает механизм так называемых соглашений о защите и поощрении инвестиций, согласно которым условия ведения бизнеса для инвестора не должны быть хуже, чем те, которые действовали на момент подписания договора. Стабильность — большой стимул для реализации проектов. Кроме того, мы уже несколько лет наблюдаем, что наилучшие практики, которые, наверное, изначально появились в таких регионах, как Калужская область и Татарстан, стали общероссийским стандартом. Все регионы создают «единые окна» для инвесторов, эффективные технопарки и т.д. Это позволяет европейским компаниям выбирать, какой регион больше всего подходит для их инвестпроектов.