— Ряд иностранных фармкомпаний объявили о сворачивании активности в России. Но вот все же производители лекарств в меньшей степени присоединяются к санкциям, чем компании из других отраслей. С чем это связано?
— Основная миссия любой фармкомпании — здоровье людей. Фармотрасль играет большую гуманитарную роль, поэтому эта сфера в меньшей степени зависит от политической обстановки. Хотелось бы сказать, что совсем не зависит, но это не так. Санкции отразились как на активности зарубежных фармкомпаний, так и на логистике, от которой зависит российская фарма.
— Россия остается большим рынком для зарубежных фармкомпаний?
— Российский рынок привлекателен своим потенциалом и темпами развития. Доля отечественного рынка в мировых продажах лекарств — всего около 3%, но все последние годы он рос примерно на 10% в рублевом эквиваленте. А если будет реализован, например, проект закупок в рамках страховой медицины, это сразу увеличит объем рынка. Не замечать этот потенциал «Большая фарма» не может.
— Открываются ли новые возможности импортозамещения для отечественных производителей лекарств?
— Доля российских фармпроизводителей будет расти. Насколько быстро, тяжело сказать, потому что мы пока еще не понимаем всей совокупности факторов. Это будет зависеть и от того, как на ситуацию станет влиять государство. Уже упрощено внесение изменений в регистрационное досье по комплектующим и субстанциям. Приняты меры кредитной поддержки системообразующих предприятий, в том числе фармотрасли.
— «Гротекс» (Solopharm) в апреле 2022 года открыла предприятие по производству твердых лекарственных форм — завод «матричного типа». Что это за формат?
— Матричная структура позволяет гибко реагировать на изменение спроса. Если необходима линия под другие лекарственные средства, вы можете оперативно перестроить геометрию производства и поставить ее. Это соответствует стратегии Solopharm на расширение ассортимента выпускаемых лекарств в разных сегментах. У нас в портфеле уже около 170 регистрационных удостоверений, в основном на жидкие лекарственные формы. Компания, к примеру, №1 в производстве жидких лекарственных форм и занимает треть российского рынка по инфузионным растворам, также Solopharm производит препараты для офтальмохирургии, которые в России больше не делает никто. Мы активно наращиваем портфель регистрационных удостоверений и по твердым лекарственных формам. Кроме того, мы запустили производство биологически активных добавок.
— Как, на ваш взгляд, будет развиваться российская фармотрасль? Какую роль будут играть, в частности, биотехнологические препараты?
— Отечественные компании занимают 60% внутреннего рынка, если считать в упаковках. Но в рублевом эквиваленте это всего лишь 30–35% рынка. Это означает, что российской фармой уже неплохо освоен выпуск препаратов низкого и среднего ценовых сегментов. И конечно, основным трендом развития любого фармпроизводителя со временем становится переход в производство препаратов высокого ценового сегмента. Мы сейчас активно наращиваем компетенции в R&D-секторе. Также в биотехнаправлении готовы в ближайшем будущем выйти на рынок моноклональных антител для лечения онкозаболеваний. Биотех имеет особое значение, поскольку в последние месяцы стало понятно, что в этой жизненно важной области у России возникла недопустимо большая зависимость от иностранной фармы.
Вообще же без дженериковой стадии развития фармотрасли не прийти к разработке инновационных молекул. Китайский, а также индийский опыт дают хорошие примеры для российских компаний в локализации производства и его масштабирования.