Более трети промышленных предприятий в стране в 2023 году увеличили долю использования отечественного оборудования, комплектующих, сырья и технологий, по данным Центра конъюнктурных исследований Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ. Подтверждают сохранение высокой зависимости от импортного оборудования 43% российских производств (для сравнения: в 2022 году — 65%). Зависимость от иностранных комплектующих снизилась до 34 с прежних 48%, а от технологий — с 25 до 14%.
Лидерами по темпам роста импортозамещения оборудования стали предприятия, специализирующиеся на производстве компьютеров, электронных и оптических изделий, — среди них увеличение показателя отметил 51% респондентов НИУ ВШЭ. Следом идут электрическое оборудование (47%), лекарственные средства и материалы (47%), автотранспортные средства, прицепы и полуприцепы (44%), кокс и нефтепродукты (42%). Правда, высокая динамика часто обусловлена стартом с низкой базы: например, в производстве микроэлектроники и станкостроения импортное оборудование составляло в 2023 году до 75% от общего объема поставок, по данным Минпромторга РФ.
Всего, по данным НИУ ВШЭ, 48% промышленных предприятий испытывают высокую потребность в новом отечественном оборудовании, сопоставимым по качеству с зарубежным. Наиболее сильный дефицит наблюдается у добывающих предприятий: 85% организаций по добыче угля и 84% — по добыче полезных ископаемых. Минимальное присутствие российского оборудования зафиксировано на предприятиях по производству текстильных изделий, мебели, деревообработки, лекарственных средств и материалов, а также автотранспорта. Активнее всего российское оборудование используют производители текстиля, мебели, одежды, транспортных средств, пищевых продуктов.
Государственные рычаги
В целом рынок проектов импортозамещения в российской промышленности — по критическим направлениям — оценивается Минпромторгом в 5,2 трлн руб. до 2030 года. Из них 2,9 трлн руб. — это негосударственные инвестиции. Наибольшее количество проектов приходится на химическую промышленность, черную металлургию и машиностроение.
Для интенсификации проектов в разных отраслях утверждена Концепция технологического развития России до 2030 года. Также в феврале 2024 года была обновлена Стратегия научно-технологического развития. Оба документа обозначают в числе основных целей технологический суверенитет, ускоренную разработку импортонезависимых решений, а также освоение и локализацию иностранных технологий.
В 2022–2023 годах были утверждены программы поддержки российских производителей микроэлектроники. Тогда же были разработаны и «дорожные карты» развития отрасли. В 2023 году на развитие отрасли микроэлектроники было выделено 147 млрд руб., по данным Минпромторга РФ. Для сравнения: в 2020 году объем финансирования этой сферы составлял 30 млрд руб. В 2024 году объем господдержки увеличен до 211 млрд руб. — эти средства выделяются в рамках различных государственных программ, в том числе «Развитие электронной и радиоэлектронной промышленности» и «Научно-технологическое развитие Российской Федерации».
Стимулирует развитие отрасли микроэлектроники усиление требований по локализации производств с целью снижения зависимости от зарубежных продуктов и технологий. В структуре потребления отечественной электронной компонентной базы преобладают промышленность и ЖКХ. Ожидается, что промышленный сектор будет доминировать вплоть до 2030 года. Высокий уровень потребления должен обеспечить в том числе автопром. Здесь ожидается рост объема производства почти вдвое к 2028 году, при этом к тому же сроку все электронные блоки в российских автомобилях должны быть хотя бы наполовину локализованы.
В перспективе до 2030 года российский рынок микроэлектронной продукции будет расти со средними темпами 15,2%, до 780 млрд руб. (базовый сценарий), по прогнозам консалтинговой компании Kept. Он может превысить и 1 трлн руб. при реализации оптимистичного сценария (+55%).
Импортонезависимый нефтегаз
В нефтегазовой отрасли сегодня фиксируют снижение зависимости от импорта с 67 до 35%, а полного технологического суверенитета рассчитывают достигнуть в ближайшие три года, по оценкам «Газпром нефти».
Стимулируют такие темпы требования регулирования, программы господдержки, а также инвестиции со стороны самих компаний: в разработку отечественного оборудования для отрасли в 2023–2030 годах планируется вложить около 19,8 млрд руб., как зафиксировано в «дорожной карте» развития направления «Оборудование для бурения и добычи на суше» (разработана Минпромторгом, Минэнерго, «Газпром нефтью»). Из федерального бюджета будет выделено около 2,5 млрд руб., еще 17,3 млрд руб. составит внебюджетное финансирование. В том числе 147 млн руб. — со стороны «Газпром нефти», которая отвечает за реализацию «дорожной карты».
«Нефтегазовая индустрия — в числе главных инвесторов в развитие российских технологий», — комментируют в пресс-службе «Газпром нефти». Сегодня крупнейшие представители отрасли объединены в индустриальный центр компетенций «Нефтегаз и нефтехимия» (ИЦК), в который входят 13 промышленных компаний. Цель сотрудничества — обеспечить 100-процентное покрытие нефтегазовой и нефтехимической отраслей отечественными IТ-решениями по всей производственной цепочке: от геологоразведки до переработки углеводородов. Основные направления совместных разработок ИЦК — цифровые двойники заводов, лабораторные роботы, системы геомоделирования и предиктивной аналитики, платформы автоматизации и управления производством.
Среди проектов — внедрение цифрового симулятора «КиберГРП», который моделирует подземные операции и предлагает оптимальные сценарии проведения геологических работ. В «Газпром нефти» сообщили, что провели более 6 тыс. операций гидроразрыва с применением «КиберГРП», и отмечают, что симулятор моделирует подземные операции до 20% точнее, чем зарубежные аналоги. Его использование может увеличить прирост добычи углеводородов со скважины до 5%, «КиберГРП» уже используют или тестируют несколько десятков нефтяных и нефтесервисных компаний.
В ходе цифровизации «Газпром нефть» сегодня активно переходит на российский софт. Долю его внедрения оценивают в пресс-службе компании на уровне 80% — это высокий показатель не только для отрасли, но и для промышленности в целом. Миграция на российские решения охватывает весь ландшафт корпоративной IТ-инфраструктуры: от оборудования (инженерной инфраструктуры, физических серверов, систем хранения данных) до общекорпоративного ПО, отмечают в компании.
Вездесущие IТ
Импортозамещение IТ находится сейчас на пике, что обусловлено в том числе регуляторными требованиями: госкорпорации, компании с госучастием, а также организации, владеющие значимой критической информационной инфраструктурой, не могут закупать иностранные программы с 2022 года и до конца 2024 года должны обеспечить свою технологическую независимость и безопасность. В частности, в соответствии с требованиями № 187-ФЗ госорганизации и компании с госучастием обязаны выполнить переход на отечественные операционные системы, офисные пакеты, антивирусные программы и системы виртуализации до 1 января 2025 года, а также на отечественные системы управления базами данных до 1 января 2026 года.
«Эти нововведения стимулировали рост количества проектов по импортозамещению на российском рынке, а готовность предложения со стороны российских поставщиков варьируется в зависимости от конкретного сегмента IТ-рынка», — отмечает Тимофей Хорошев, партнер, лидер практики технологического консультирования компании ДРТ. По его оценкам, среди лидеров по проектам импортозамещения — крупные промышленные предприятия и финансовый сектор.
В пресс-службе ВТБ подтверждают, что на данный момент в IТ-ландшафте банка нет ни одного зарубежного решения, для которого не было бы выбранного аналога для замещения и плановых сроков перехода на него. Все намеченные аналоги входят в реестр отечественного ПО. Банк поставил задачу в принципе избавиться от большинства разработок в сегменте зарубежного ПО до конца 2024 года. В частности, к 2025 году должна завершиться замена автоматизированной банковской системы, которая стартовала в 2021 году.
По данным исследования разработчика сервиса «Контур.Толк», на второй квартал 2024 года 57% представителей российского бизнеса уже заменили хотя бы один зарубежный сервис на российский. Для выбора организации могут использовать реестр российского ПО, где зарегистрировано на третий квартал 2024 года около 22 тыс. программ более чем от 8 тыс. правообладателей-разработчиков.
«Многие компании выполняют оценку рисков, связанных с импортозамещением, таких как техническая возможность отключения используемых западных продуктов (например, облачные решения), доступность технической поддержки, доступ к базам знаний и запчастей, наличие и доступность квалифицированных ресурсов, требования законодательства, ИБ и киберриски, стоимость решений и их общее влияние на бизнес-процессы компании, наличие на рынке функционально сопоставимых и зрелых решений, сроки миграции», — рассказывает Юрий Швыдченко, директор технологической практики «ТеДо». Исходя из этого, строится стратегия и «дорожная карта» проектов. В первую очередь, по словам эксперта, реализуются задачи по локализации системного ПО, миграции решений ИБ, офисных программ, коммуникационных сервисов, систем ERP, HR, BI, CRM, а также финансовых систем.
В то же время обозначились проблемы с выбором некоторых категорий решений из реестра. В первую очередь сложности сохраняются в сегменте инфраструктурного ПО — операционных систем и СУБД. Проще запускаются проекты по миграции на прикладные сервисы — например, системы электронного документооборота, системы видео-конференц-связи, почтовые сервисы, сервисы корпоративных коммуникаций и пр.
«В области информационной безопасности или офисного ПО отечественные решения уже демонстрируют высокую конкурентоспособность, но в высокотехнологичных и специализированных сегментах, таких как системы промышленной автоматизации или инженерное ПО, предложение пока не в полной мере соответствует требованиям заказчиков», — отмечает Тимофей Хорошев. По его словам, для успешного импортозамещения в этих сегментах требуются значительное время и капитальные вложения и пока такие проекты часто откладываются из-за высокой стоимости, сложности миграции или не вполне удовлетворяющей функциональности продуктов.
Отраслевая экспертиза
Ускорение миграции на российские решения контролируют и поддерживают отраслевые ИЦК. Таких консорциумов было создано 37, они объединяют отечественных производителей и заказчиков цифровых продуктов. «Механизм ИЦК был запущен, чтобы провести ревизию потребностей и существующих продуктов, определить приоритеты, выбрать разработчиков», — поясняют в пресс-службе «Северстали».
К примеру, в рамках ИЦК «Металлургия» разрабатывается автоматизированная система управления технологическими процессами (АСУ ТП). А чтобы полноценно заместить софт для отрасли, «Северсталь», «Норникель», «Металлоинвест» и ММК реализуют 25 совместных проектов.
Основная доля зависимости металлургов от западных решений приходится на зарубежные системы ERP, а также на системы управления производством, отмечают в пресс-службе «Северстали». В связи с этим в рамках ИЦК «Металлургия» сейчас разрабатываются два проекта, относящихся к категории особо значимых, — «MES Металлургия» и «IPS Производственное планирование». Решения с полным функционалом планируется вывести на рынок в 2025 году. В условной второй волне будет реализована ERP-система на замену решений SAP. Для этого «Северсталь» и «Сибур» запускают сейчас разработку целевых процессов для замены SAP-ландшафта.
По данным «Северстали», сегодня уровень импортозамещения в металлургии составляет в среднем 35%. Отрасль начала эти инициативы недавно, по сравнению, например, с нефтегазовым сектором, который находится под западными ограничениями уже десять лет, и проникновение отечественных решений там, соответственно, выше. При этом в рамках ИЦК «Металлургия» есть предприятия, где уровень импортозамещения выше, чем у остальных игроков, — например, у компаний АЛРОСА или «ВСМПО-Ависма».
Среди сдерживающих факторов миграции на импортонезависимое ПО во всех отраслях фиксируют дефицит квалифицированных специалистов и конкуренцию разработок, создающую дополнительные сложности при выборе софта. Тимофей Хорошев отмечает также недостаточную зрелость отечественных продуктов и высокие затраты на их разработку и внедрение с учетом интеграции в существующий IТ-ландшафт.
