Проблемы рыбной отрасли стали одной из ярких тем декабрьской пресс-конференции Владимира Путина. Под видом журналиста (по крайней мере, такова официальная драматургия) на мероприятие прошел председатель совета директоров Мурманского рыбокомбината Михаил Зуб и раскритиковал одну из самых громких новаций в рыбной отрасли — инвестиционные квоты, или, на сленге рыбаков, «квоты под киль».
Эти квоты — а также изменения системы распределения квот на вылов краба, которые президент поручил своему помощнику Андрею Белоусову «рассмотреть», а после «доложить мнение», вызывают неоднозначную реакцию у участников рынка. На февраль запланирован экстренный Всероссийский съезд союза рыбаков, который должен сформировать мнение отрасли.
Непрозрачный лов
Традиционное обвинение в адрес рыбаков со стороны властей — непрозрачность рынка. Так, в мае 2016 года премьер Дмитрий Медведев заявил, что «в рыбной отрасли России не всегда прозрачные хозяйственные отношения, в ряде случаев они сугубо криминальные». Однако уже в декабре 2016-го министр сельского хозяйства Александр Ткачев констатировал: «Рыбная отрасль стала прозрачной, это совершенно очевидно, меньше коррупционных схем. За последние годы ситуация стала правильнее выстраиваться, и добыча, и инвестиции». Заочная дискуссия министра и его непосредственного руководителя отражает настроение момента: в целом власти видят, что рыбная отрасль значительно менее криминальна, чем в 1990-е годы, но нужны еще реформы. Росрыболовство продвигает третий год и уже запустило. Другая — касающаяся вылова краба — пока существует в виде поручения президента «разобраться».
Однако, как выяснилось в ходе выступления Михаила Зуба на пресс-конференции президента, не все понятно даже с тем, сколько вообще в стране рыбы ловят, перерабатывают и продают. По данным Росстата, россиянин съедает в год 22 кг рыбы; эти данные ведомство получает, опираясь на реализацию продукции в торговых сетях. В то же время, по оценкам Михаила Зуба, основывающихся на производстве и данных по импорту, эта цифра составляет лишь 10,5 кг. Руководитель Информационного агентства по рыболовству Александр Савельев, рассчитывавший потребление по сходной методике, называет цифру 12 кг. Откуда берется в торговле каждый второй килограмм, никто объяснить не может (Михаил Зуб рассказывает, что специально обращался с этим вопросом в Росстат, но не получил четкого ответа).
«Квоты под киль»
Выступая на прямой линии, Михаил Зуб обратил внимание главы государства на то, что из-за неразвитой переработки и льготных условий для экспортеров рыба уходит за границу. Росрыболовство, в свою очередь, озабочено высоким (до 80%, по оценке ведомства) износом флота. Еще в 2015 году Владимир Путин поручил разработать механизм инвестиционных квот, и в декабре 2017-го Росрыболовство наконец собрало заявки желающих такие квоты приобрести. В числе желающих оказалось 68 компаний, в том числе 28 на Дальнем Востоке.
Суть механизма: Росрыболовство изымает из общего допустимого улова (ОДУ) 20% на наиболее востребованные рынком виды рыбы и передает тем компаниям, которые обязуются построить новые суда на российских верфях и рыбоперерабатывающие предприятия на российском берегу. «По сути, это такая крупная программа модернизации, которая через пять лет уже будет полностью завершена», — заявил глава Росрыболовства Илья Шестаков.
Впрочем, судя по числу заявок на инвестиционные квоты (7 декабря их прием завершился), участники программы смогут построить 28 судов и 32 предприятия на берегу. Учитывая, что рыбопромысловый флот России насчитывает порядка 2,5 тыс. изношенных судов, это капля в море.
Впрочем, модернизация рыбопромыслового флота программой «квот под киль» и не исчерпывается. Ряд компаний без всякой программы предпочитают строить суда на зарубежных верфях, где работы, как отмечает источник РБК+ на рынке, ведутся в два раза быстрее и обходятся в три раза дешевле.
При подачи же заявок на участие в российской инвестиционной программе их еще должна одобрить межведомственная комиссия, а документы, регламентирующие ее работу, содержат противоречия, позволяющие чиновнику вмешиваться в процесс. Эксперты говорят, что при желании без труда можно зарубить строительство девяти из 11 перерабатывающих предприятий на Дальнем Востоке. «Речь идет о столь тонких вещах, что даже эксперты не сразу понимают, в чем подвох, а он есть», — заявил РБК+ участник рынка, пожелавший остаться неназванным.
Как сказал на недавнем совещании под председательством вице-премьера Юрия Трутнева президент ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья Георгий Мартынов, «критерии работы комиссии очень субъективны», это может привести к ограничению инвестиций, уменьшению количества новых рыбоперерабатывающих производств на Дальнем Востоке, сокращению будущих рабочих мест и сокращению налоговых поступлений, а также неизбежно приведет к судебным разбирательствам.
Трутнев обратил внимание на одну из таких тонкостей: если компания, взявшая инвестиционную квоту, не сумела выловить в точности столько рыбы, сколько указано в квоте, ее штрафуют. Вице-премьер счел это неоправданным вмешательством чиновников в бизнес. «Очень детально наши коллеги из Росрыболовства прописали требования к улову в рамках инвестиционной квоты, до килограмма. Рыбаков это, конечно, возмутило. По информации представителей рыбохозяйственных ассоциаций, когда рыбаку, например, дали квоту на палтуса 6636 кг, а он поймал 6635 кг, то наступает нарушение, штраф за которое — 30 (! ) млн рублей. Вот это мы тоже уберем, и есть еще несколько нормативных предложений. Мы усовершенствуем нормативную базу, я исхожу из того, что надо постараться сделать это в ближайшее время», — успокоил рыбаков Трутнев.
Краб с аукциона
Если в Мурманске, откуда прибыл Михаил Зуб, биоресурсы бедноватые, то на российском Дальнем Востоке ситуация иная — по данным Росрыболовства, в регионе сосредоточено 30% запасов АТР. Но есть другая проблема: эти биоресурсы, в первую очередь краб, настолько востребованы на мировом рынке, что рыбаки предпочитают их экспортировать, а не продавать внутри России.
В 2016 году за границу вывезено 52 тыс. т краба на сумму $580 млн, за десять месяцев 2017 года — более 44 тыс. т на $480 млн, а рентабельность у добытчиков краба колеблется от 200 до 1000%, приводит данные Росрыболовства Александр Савельев.
Государство видит, что добытчики краба получают сверхдоходы, и в условиях бюджетных трудностей хотело бы эти сверхдоходы обратить в пользу бюджета, объясняет президент Всероссийской ассоциации рыбопромышленников Александр Фомин.
Одно из возможных решений — распределять квоты на вылов краба не по действующему сегодня историческому принципу (когда квоты у тех, кто успешно ловил ранее: какая доля от ОДУ у компании была, такая и остается), а на аукционной основе. В мае этого года на аукционе были распределены квоты на вылов краба в некоторых вновь открытых для лова регионах (где именно по причине их новизны исторический принцип применен быть не может). 24 лота ушли за 23,1 млрд руб. при стартовой цене 1,5 млрд. Президент Ассоциации добытчиков краба Дальнего Востока Александр Дупляков считает, что победители переплатили.Многие думают, что краб — лишь прецедент, отмечает Александр Савельев; игроков рынка предсказуемо охватило беспокойство: сегодня на аукцион переведут краба, а завтра — всю рыбу? Глава Минсельхоза Александр Ткачев даже выступил по этому поводу со специальным заявлением, что «речь идет о сохранении исторического принципа для рыбаков, аукционная продажа квот коснется только крабовиков». Представители отрасли, однако, не жалеют сил, чтобы отговорить правительство от возможного расширения аукционной практики. «Предлагаемая схема — способ ампутации части предприятий, которые обеспечивают вылов значительной части водных биоресурсов», — говорит президент Всероссийской ассоциации рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров Герман Зверев, имея в виду, что, отдав серьезные деньги за квоты, предприятия останутся без оборотных средств. «Получится, что компаниям, которые в течение 15 лет строили свой бизнес, покупали квоты, укрупнялись, формировали экипажи, нарабатывали опыт, будут выкручивать руки», — добавляет Александр Дупляков.
Росрыболовство колеблется: руководитель ведомства Илья Шестаков назвал введение аукционов «одним из возможных решений», в котором «есть свои понятные минусы, но и определенные плюсы». У вопроса исторических квот, действительно, неоднозначная история. Они доминировали в 1990-е, но в начале 2000-х годов решено было отказаться от исторического принципа в пользу аукционов. Однако в 2007 году Росрыболовству удалось убедить президента, что нужно вернуться к историческому принципу: именно из-за аукционов рыба так дорога. В 2015-м, на Госсовете, посвященном проблемам отрасли, президент не без иронии вспоминал ту коллизию. «Помню, как мне говорили тогда, что нужно перейти на исторический способ выдачи квот, и как мы все после этого возрадуемся, как всем будет хорошо. Действительно, есть такие люди, которым очень хорошо. Теперь нужно распределить это «очень хорошо» на все население страны», — сказал президент.
Безусловно, государство не оставит в покое добытчиков краба, резюмирует Александр Фомин: хозяева многих компаний давно переехали в Новую Зеландию, Австралию и США, у них все хорошо, а краба в российских магазинах по-прежнему нет. Нет и налогов от сверхдоходов, получаемых российскими добытчиами. Но помогут ли аукционы, если они не помогли ранее? Возможно, решением был бы некий рентный принцип изъятия сверхприбыли, говорит эксперт, — например, по принципу цены отсечения, отработанному в нефтяной отрасли. Впрочем, о проработке таких инициатив пока не сообщалось.
