1. Досудебный порядок урегулирования споров*
Новый закон, действующий с 12 июля 2017 года, уточнил круг разбирательств, при которых такой порядок обязателен: в частности, к ним относятся гражданско-правовые споры о взыскании денежных средств по требованиям, возникшим из договоров, сделок, либо вследствие неосновательного обогащения. Другие дела, возникающие из гражданских правоотношений, передаются на разрешение арбитража после соблюдения досудебного порядка урегулирования спора только в случае, если он установлен федеральным законом или договором. В то же время теперь, например, не обязательно соблюдать досудебный порядок урегулирования по ряду споров: дела приказного производства, исполнение актов третейских судов, а также споры при обращении в арбитраж прокурора, госорганов и др.
Артур Зурабян, руководитель практики международных судебных споров и арбитража Art De Lex, говорит, что обязательный досудебный порядок остался фактически только в отношении денежных требований. Но как же быть с неденежными имущественными требованиями, которые могут выражаться в весьма ценных с точки зрения экономики активах, задается вопросом эксперт. Позитивной мерой для бизнеса стала появившаяся теперь возможность наложить обеспечительные меры до направления претензии, что защитит истца от недобросовестных маневров ответчика, когда тот получит претензию, уверен юрист: «Несомненно, улучшен механизм своевременной и полной судебной защиты».
2. Субсидиарная ответственность при банкротстве
Очередные поправки, которые вступили в силу 30 июля 2017 года, позволят привлекать к ответственности, в том числе, тех, кто извлекал выгоду «из незаконного или недобросовестного поведения лиц, имеющих право выступать от имени должника». Кроме того, арбитражному суду законодатель дает право на свое усмотрение признать лицо контролирующим по «иным основаниям». Впервые указываются финансовые директора и главные бухгалтеры, а также иные лица, кто в силу доверенности или других документов может совершать сделки от имени должника. Законопроект предлагает возложить ответственность на контролирующих лиц в случаях, когда банкротство возбудил сам должник, если у него была возможность погасить долги или он не пытался оспорить необоснованные требования кредиторов.
Отдельная часть закона посвящена вопросу доказывания. Нововведения объясняют, как переложить его бремя на «подозреваемое» лицо. Кроме того, контролирующие лица несут субсидиарную ответственность при невозможности полностью удовлетворить требования, если они совершили, одобрили или получили выгоду от сделки, которая причинила ущерб кредиторам.
Теперь в руках кредиторов появился обновленный и эффективный механизм воздействия в борьбе с просрочившим выплаты должником, уверен руководитель практики банкротства ЮФ «Инфралекс» Станислав Петров: «Если не получится взыскать с должника, привлечем к ответственности его контролирующих лиц». Обсуждаемые изменения могут привести к двум последствиям на рынке, считает эксперт. Во-первых, в очередной раз вырастет число банкротных дел, основной целью которых является привлечение к субсидиарной ответственности. Во-вторых, контролирующие должника лица будут стремиться разрешить споры, связанные с требованиями кредиторов. Партнер правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры» Магомед Газдиев считает, что у новой субсидиарной ответственности есть два уникальных качества. Во-первых, иск о привлечении к субсидиарной ответственности можно заявить в любой процедуре банкротства (в том числе в наблюдении). Во-вторых, в обосновании этого иска кредиторы могут и будут ссылаться на недействительные сделки должника.
3. Положения о «необоснованной налоговой выгоде» в Налоговом кодексе РФ
Эту инициативу приняли, чтобы урегулировать инструменты, применяемые ФНС для выявления злоупотреблений при исчислении налогов. Новая ст. 54.1 НК (вступила в силу 19 августа 2017 года) фактически запрещает схемы ухода от налогов: в принятом положении говорится, что налогоплательщик не вправе уменьшать платежи или налоговую базу за счет искажения информации о хозяйственной жизни, объектах налогообложения и налоговой отчетности. Кроме того, налоговики получают право отказывать в возмещении НДС или уменьшении налоговой базы, если обосновывающий документ (договор, акт, счет-фактуру и проч.) подписало неуполномоченное или неустановленное лицо.
Зато теперь сотрудники ФНС не могут решать, как должен вести себя налогоплательщик: то, что он мог бы достичь того же результата хозяйственной деятельности «при совершении иных не запрещенных законодательством сделок (операций)», само по себе не является основанием для отказа в снижении платежей или налоговой базы. Доказать, что налогоплательщик недобросовестно соблюдал положения новой статьи, сотрудники ФНС смогут при проведении камеральных и выездных проверок. Причем обратной силы закон не имеет — применять его можно только к решениям налоговиков, принятым после вступления документа в силу.
Александр Григорьев из «ФБК-Право» подчеркивает, что пока много неясностей с применением нововведений. В частности, ФНС ориентирует налоговиков при обосновании нарушений, связанных с «искажением сведений», доказывать умысел (п. 1 ст. 54.1 НК). В других случаях доказывать умысел необязательно. Но как быть, если покупатель не знал, что сделку исполнил не контрагент, хотя предпринял разумные и зависящие от него меры должной осмотрительности, — статья 54.1 НК не дает ответа и не содержит буквальных положений, исходя из которых следовало бы оценивать степень виновности налогоплательщика. А партнер юрфирмы «Пепеляев групп» Сергей Савсерис замечает, что нововведение может привести к примитивным отказам в вычетах или налоговых льготах. Чтобы избежать этого, законодателю нужно было определить правила реконструкции налоговых последствий, которые приводили бы к необходимости уплаты в бюджет надлежащей (конституционно и экономически обоснованной) суммы налога, подчеркивает эксперт.
*Законы перечислены в хронологическом порядке.
