Осень 2021 года для Германии ознаменовалась не только трудными переговорами о создании новой правительственной коалиции, но и опасениями за состояние экономики страны. Восстановление после пандемии идет медленнее, чем надеялись еще весной.
В апреле Министерство экономики и энергетики Германии прогнозировало, что рост ВВП в 2021 году составит 3,5%. Оптимизм был основан на высоких темпах вакцинации в Германии и других странах ЕС, а также на постепенной отмене коронавирусных ограничений в мире, что позволяло ожидать рост спроса на традиционные товары германского экспорта — автомобили, станки и оборудование, электронику и химическую продукцию.
Однако прогноз германского правительства, представленный в конце октября, оказался гораздо скромнее: 2,6% роста ВВП в этом году. С Минэкономики в целом согласен и так называемый cовет мудрецов, в который входят консультирующие правительство экономисты: они ожидают не более 2,7% роста ВВП по итогам года.
Проблемы крупнейшей европейской экономики беспокоят Евросоюз. Важны они и для России. По данным российского торгпреда в Германии Андрея Соболева, уже в июне 2021 года товарооборот между двумя странами превысил уровень докризисного 2019-го. Германия остается крупнейшим торговым партнером России среди западных стран и вторым в мире после Китая.
Надежды на возрождение германской экономики после потрясений 2020 года откладываются из-за непредсказуемого хода пандемии. Сначала новые волны заболеваемости спровоцировал более заразный штамм коронавируса «дельта», а в конце ноября появление штамма «омикрон» показало, как всего за пару дней могут ухудшиться настроения политиков и инвесторов.
Впрочем, экономические проблемы развитых стран, в том числе и Германии, уходят корнями в благополучные довирусные времена. Экономисты, например главный экономист Европейского центробанка (ЕЦБ) Питер Прат, давно уже указывали, что сверхмягкая денежно-кредитная политика мировых регуляторов, ставшая привычной с глобального кризиса 2008 года, может обернуться высокой инфляцией. В Европе ситуацию осложняют энергетические проблемы: беспрецедентный, по оценкам экспертов Международного валютного фонда, дефицит и резкий рост цен на газ и уголь. Германия, как крупный экспортер, дополнительно страдает от сбоев в международных торговых цепочках, которые начались в 2020 году и не преодолены до сих пор.
Зима дорогого газа
По данным Федерального статистического ведомства Германии, в ноябре инфляция в годовом исчислении составила 5,2% — это самый высокий показатель за 29 лет. Проблема усугубляется: еще в октябре рост потребительских цен составлял 4,5%, а в сентябре — 4,1%. В конце ноября глава ЕЦБ Кристин Лагард в интервью Frankfurter Allgemeine призвала немцев к терпению: инфляция вызвана временными факторами и в следующем году пойдет на спад. Но похоже, что целевые для ЕЦБ 2% еще долго не будут достигнуты. В Организации экономического сотрудничества и развития считают высокую инфляцию главным риском для восстановления мировой экономики в 2022 году.
Продовольственные товары в Германии были в ноябре на 4,5% дороже, чем годом раньше, услуги подорожали на 2,8% в годовом исчислении. Но главной проблемой стало повышение цен на энергоносители — 22,1% за год. Энергокризис и дальше будет сказываться на расходах домохозяйств. В Германии много компаний — поставщиков газа и электроэнергии, но сравнение их ценовых предложений, проведенное Deutsche Welle, показывает, что газ для частных потребителей до конца 2022 года подорожает в среднем на 25%, а электричество — на 10%.
При этом нужно учитывать, что, по данным Eurostat, электроэнергия в Германии и так самая дорогая в ЕС. Отчасти этот факт объясняется активным участием страны в европейской политике энергоперехода, направленной на снижение выбросов парниковых газов. Напомним, что в 2020 году в Германии был принят закон о закрытии всех угольных электростанций к 2038 году. Часть станций была закрыта уже в начале 2021-го — владельцев стимулировали щедрые премии от федерального правительства. Кроме того, до конца 2022 года должны быть остановлены последние реакторы, решение о поэтапном отказе страны от атомной энергетики было принято еще в 2011 году, через несколько месяцев после аварии на АЭС в Фукусиме.
Такой курс усиливает зависимость экономики, с одной стороны, от импорта газа, а с другой — от работы солнечных и ветровых электростанций, которые пока не могут обеспечить бесперебойного производства энергии и слишком зависят от погодных условий. По оценкам The Wall Street Journal, безветренная погода в районе Северного моря, где расположено много ветровых станций, послужила одной из причин нынешнего энергокризиса в Европе.
Снижение поставок со стороны ветроэнергетики резко увеличило спрос и цены на газ и даже «устаревший» уголь. В ближайшие месяцы Германия тоже будет зависеть от погоды, суровая зима может вызвать сбои в работе энергосистем, вплоть до веерных отключений электроэнергии.
Невыгодно для экономики страны и ралли на нефтяном рынке, которое началось этой осенью, отмечает старший аналитик Центра экономического прогнозирования Газпромбанка Евгений Гранкин: «Рост цен на нефть ведет к быстрому росту цен производителей и увеличивает себестоимость производства. В результате цены на продукцию растут, что снижает ее привлекательность для потребителей».
Заблокированный экспорт
Ценовая конкурентоспособность для немецких производителей сейчас особенно важна — слишком много у них накопилось проблем. По данным немецкой статистики, в 2020 году экспорт Германии рухнул почти на 10%.
Ожидалось, что в этом году восстановление поставок за рубеж станет одним из главных факторов экономического роста. Однако не так просто вернуться на мировой рынок. Необходимые компаниям комплектующие могут просто не прийти из Китая. Аналитики банка ING считают, что перебои с поставками китайских товаров продолжатся до конца 2022 года. Тарифы на морские грузоперевозки, по оценкам UNCTAD, с начала пандемии выросли в семь раз. А по данным Reuters, в портах США — одного из крупнейших торговых партнеров Германии — не хватает докеров, чтобы разгружать суда.
Немецкая экономика в значительной степени ориентирована на экспорт и одновременно зависит от импорта из-за интернационализации производственных процессов, отмечает в статье «Экономика Германии в период коронавируса: последствия и новые вызовы» научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам РАН Ирина Чувычкина: «Коронавирус прервал многие цепочки поставок из-за закрытия границ, запретов и ограничений на экспорт, а также вследствие банкротства некоторых поставщиков».
По данным Торговой палаты Германии, в октябре 2021 года 80% компаний жаловались на трудности с поставками. Почти половине предприятий из-за проблем с доставкой сырья или комплектующих пришлось отказаться от новых контрактов или отложить выполнение действующих обязательств.
Среди наиболее пострадавших отраслей — автопром. Институт экономических исследований (IFO) провел опрос, показавший, что более 90% производителей автомобилей и электронного оборудования столкнулись с перебоями поставок. Концерн Opel из-за дефицита микрочипов был вынужден остановить завод в Айзенахе (Тюрингия). Audi закрыла два своих крупнейших предприятия в Германии, переведя на неполный рабочий день 10 тыс. сотрудников.
Производство автомобилей в Германии снижается с начала лета. В сентябре в годовом выражении оно сократилось на 20,3%, говорит Евгений Гранкин: «Падает и промышленное производство в целом, в сентябре снижение составило 1,1%. Данные по производству за октябрь выйдут позднее, но можно ожидать дальнейшего сокращения примерно на 1%». Проблемы автопрома влияют и на другие отрасли. Например, по данным Bloomberg, крупнейший немецкий химический концерн BASF, производящий среди прочего и автомобильные лаки, сейчас тоже ограничивает производство: заказов стало меньше.
Глобальный сбой в цепочках поставок является, пожалуй, главным фактором, который ограничивает темпы восстановления немецкой экономики, полагает Евгений Гранкин. Сокращение экспорта может отразиться на рынке труда. Пока, по данным официальной статистики, безработица в Германии сокращается, в ноябре число безработных снизилось по сравнению с прошлым месяцем на 0,1%, до 2,3 млн человек. Но восстановление занятости замедляется, а проблемы на производстве могут и вовсе повернуть его вспять.
План «Светофор»
Со всеми этими проблемами предстоит справляться уже новому правительству Германии, так называемой светофорной коалиции, которую в конце ноября сформировали «красные» социал-демократы, партия «зеленых» и «желтые» из либеральной Свободной демократической партии. В соглашении о создании коалиции говорится о необходимости масштабных инвестиций в экономику и социальную сферу. Однако новый министр финансов либерал Кристиан Линднер известен как сторонник ужесточения бюджетной политики: например, он выступает за возвращение «долгового тормоза» — отмененного на время пандемии правила, не допускающего увеличения госдолга. Тут могут проявиться противоречия, пишет Bloomberg: «Огромные расходы, связанные с энергопереходом и цифровизацией, которые, по мнению лидеров коалиции, необходимы крупнейшей экономике Европы, на самом деле вряд ли могут быть согласованы с действующими бюджетными правилами».
Как следуют из подписанного тремя партиями соглашения, одним из первых шагов нового правительства должно стать повышение минимальной почасовой оплаты труда с €9,6 до €12. Планируется и отменить налог на поддержку «зеленой» энергетики (сейчас он составляет примерно 21% от цены на электроэнергию) — эта мера должна помочь гражданам оплачивать счета.
При этом планы по энергопереходу у нового правительства еще более масштабные, чем у кабинета Ангелы Меркель. Закрытие угольных станций предполагается перенести с 2038 года на 2030-й. По этому же плану с 2040 года Германия должна отказаться и от газовой генерации — новые газовые ТЭС будут строить, но по технологиям, которые позволят перевести их потом на экологически чистое водородное топливо. Лозунг программы нового правительства — «Рискнуть ради прогресса».
