В течение последних почти трех лет российский бизнес постоянно работает в режиме «трансформации и адаптации». «Сначала это была пандемийная реструктуризация форматов деятельности, затем — функционирование в условиях беспрецедентных санкций, оказавших значимое давление на экспортные возможности», — комментирует доцент кафедры экономической теории РЭУ им. Г.В. Плеханова Олег Чередниченко. В результате отечественный бизнес оказался закален кризисами и сегодня не паникует, а ищет способы решения проблем, говорит председатель совета по финансово-промышленной и инвестиционной политике Торгово-промышленной палаты (ТПП) России Владимир Гамза: «Но государство, принявшее решение о проведении СВО, просто обязано инклюзивно, а не выборочно помочь всему российскому бизнесу».
Среда и настроения
Российская экономика адаптируется к новым внешним условиям быстрее, чем ожидалось, и перейдет к поквартальному росту уже в конце 2022 года, сообщил в конце октября в ходе ХV Веронского Евразийского экономического форума в Баку министр экономического развития РФ Максим Решетников. Согласно текущим прогнозам Минэкономразвития, ВВП России по итогам 2022 года снизится на 2,9% (в августе прогнозировалось 4,2%), 2023 года — на 0,8%, а в 2024–2025 годах ожидается рост на 2,6% в год.
Благодаря быстрой адаптации экономики к внешним ограничениям снижение ВВП в этом году будет меньше, чем предполагалось в середине года, заявила также в конце октября председатель Банка России (Центробанка) Эльвира Набиуллина. При этом Центробанк более сдержан в своих прогнозах: по состоянию на конец октября регулятор предполагает сокращение российской экономики в этом году на 3–3,5% (прежняя версия — 4–6%). Прогноз по ВВП на следующий год оставлен без изменений — сокращение на 1–4% и переход к положительной динамике в четвертом квартале. «Восстановительный рост экономики в следующем году начнется немного позже, чем мы ожидали в июле. Нижняя точка спада придется на середину следующего года», — считает Эльвира Набиуллина.
Колеблются бизнес-настроения российских предпринимателей. Так, сводный индикатор бизнес-климата Банка России (ИБК; отражает фактические, а также ожидаемые изменения в сфере производства и спроса, определяемые на основе оценок предприятий) по результатам октябрьского опроса снизился до минус 1,2 пункта после плюс 2 пунктов в сентябре, впервые с июня вернувшись в отрицательную зону. «Падение индикатора было обусловлено ухудшением как текущих оценок делового климата, так и краткосрочных ожиданий предприятий», — комментируют авторы профильного отчета.
Адаптация продолжается
Несмотря на ухудшение предпринимательских настроений, бизнес в целом продолжает адаптироваться к текущим условиям, предпочитая именно активные действия, говорит заместитель директора Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН Дмитрий Кувалин. Еще в апреле—мае, согласно данным опросов, проведенных ИНП РАН, 15% российских предприятий начали модернизировать производство с целью приспособиться к новым рыночным реалиям, 21% — стали выпускать новые виды продукции, 31% — начали поиск новых рынков сбыта, 36% — занялись поиском новых поставщиков за рубежом и 70% — внутри России. «По результатам января—августа 2022 года можно констатировать, что адаптация была в целом эффективной. В российской экономике почти нигде не наблюдалось массового закрытия предприятий или обвального падения выпуска», — отмечает эксперт. Более того, по его словам, возникли новые точки и даже целые анклавы роста — производство алюминия, пластмассовых и металлических труб, лекарственных препаратов, растительных масел, полиграфической продукции.
По данным ИНП РАН, многие экспортеры сегодня увеличивают рост поставок на альтернативные рынки. Например, ежемесячные поставки российского угля в Китай и Индию в осенние месяцы выросли на 40–60% по сравнению с началом 2022 года. «Да, новым покупателям приходится предоставлять значительные скидки, но общий рост мировых цен на энергоресурсы делает такой экспорт весьма выгодным», — комментирует Дмитрий Кувалин. Российские импортеры, в свою очередь, ищут новых зарубежных поставщиков, продолжает он: «По экспертным оценкам, уже до 60% заблокированного импорта из недружественных стран замещено поставками из стран, которые относятся к России более лояльно».
Процесс адаптации бизнеса, безусловно, идет, другое дело, что везде по-разному в зависимости от отрасли, масштаба, географии, комментирует доцент кафедры менеджмента Института бизнеса и делового администрирования РАНХиГС Эмиль Мартиросян. По его словам, быстрее приспособиться к новым условиям как в части технологий, так и продуктов сегодня получается у предприятий в b2c-индустриях, ориентированных на конечного потребителя: сегментов HoReCa, производства продуктов питания, ретейла. При этом в b2b-отраслях, в частности производителям оборудования, машиностроительной промышленности, предстоит еще очень большая работа в части адаптации к новым условиям, считает эксперт.
Расчет на госпомощь
Поддержка экономической активности в перспективе будет во многом обеспечиваться за счет спроса со стороны госсектора, говорится в заявлении Эльвиры Набиуллиной. Государство, по мнению Эмиля Мартиросяна, в первую очередь должно поддержать отечественного производителя технологического оборудования. И эта помощь должна осуществляться по трем основным направлениям: финансовому — в частности, через субсидированные кредиты; защите интеллектуальных прав — с учетом того что будет создаваться очень много технологических решений, требующих регистрации и защиты; а также в сфере экспортных возможностей — в частности, помощи в реализации продукции и технологий на международных рынках, которые исторически проявляют большой интерес и стремление к партнерскому взаимодействию с российскими предприятиями.
Дмитрий Кувалин считает, что первоочередная государственная поддержка нужна тем, кто занимается срочным замещением критического импорта, прежде всего высокотехнологичного, а также МСБ, который играет важную социальную роль в регионах, обеспечивая налоговые поступления в местные бюджеты и создавая рабочие места. «К сожалению, нельзя сказать, что государство в полной мере справляется с задачами поддержки отечественного бизнеса. Можно было бы, к примеру, многократно, до нескольких сотен миллиардов рублей, увеличить объемы выдачи субсидированных кредитов через Фонд развития промышленности, который работает давно и успешно», — отмечает эксперт.
По словам Владимира Гамзы, помимо поддержки текущей деятельности бизнеса и акций оперативного реагирования на возникающие проблемы со стороны государства сейчас крайне необходимы меры для восстановления и развития инвестиционной деятельности: нужно значительно расширить использование механизмов государственно-частного партнерства, соглашений о защите и поощрении капиталовложений, специальных инвестиционных контрактов, офсетных контрактов, реализовать программу промышленной реновации предприятий, перейти от политики банкротства к санации проблемных предприятий, обязать государственные институты развития, кредитные и финансовые организации приоритетно финансировать капиталовложения. «Банк России обязан создать условия для активного участия коммерческих банков в проектном финансировании вложений в основной капитал», — делает вывод эксперт.
