Прошлый год оказался крайне успешным для России с точки зрения международной торговли: впервые с 2013-го был зафиксирован рост как общего экспорта, так и его несырьевой неэнергетической составляющей (ННЭ). По данным Российского экспортного центра (РЭЦ), общий экспорт достиг $357,1 млрд, увеличившись на $71,3 млрд (25%) по сравнению с 2016 годом. 63% совокупного прироста обеспечил топливно-энергетический комплекс, несырьевой экспорт вырос на 22,5% в годовом выражении, до $137 млрд. Вслед за нефтью и газом самыми востребованными российскими экспортными товарами стали полуфабрикаты нелегированной стали, пшеница, алюминий и его сплавы, пиломатериалы, рафинированная медь, металлы платиновой группы, горячекатаный нелегированный листовой прокат, смешанные удобрения, золото, азотные удобрения. По итогам года Россия вышла на первое место в мире по экспорту пшеницы и стабильно удерживает второе по поставкам вооружений. В физическом объеме российский товарный экспорт за год вырос на 3,6%, а реальное увеличение зарубежных продаж и услуг, по данным Росстата, составило 5,4% при среднемировом показателе в 4,2%.
Причиной экспортного скачка стали рост мировых цен на металлы, рекордный урожай зерновых, выход национальной экономики из рецессии, а также усиление мер государственной поддержки экспорта. При этом укрепление курса рубля хотя и способствовало повышению издержек на производство, выраженных в иностранной валюте, не привело к сокращению продаж российской продукции за рубежом, зато позволило компаниям, интегрированным в мировые цепочки, закупать иностранное оборудование и комплектующие по выгодным ценам, отмечается в докладе Центра стратегических разработок (ЦСР), подготовленном совместно с РЭЦ и Всероссийской академией внешней торговли (ВАВТ).
В 2018 году конъюнктура на международных рынках заметно менее благоприятна: на фоне новой волны протекционизма происходит эскалация торговых войн, растут тарифные и нетарифные барьеры, а обострение отношений с Западом привело к введению нового пакета антироссийских санкций. По словам директора по экспортной политике и анализу РЭЦ Михаила Снега, санкционное давление уже отразилось на экспорте алюминия (по данным РЖД, отгрузки «Русала» за рубеж в апреле сократились на 70%). Если для большинства отраслей ограничения на трансфер инвестиций и капитала будут иметь негативный, но косвенный эффект, то для алюминиевого рынка они весьма чувствительны, подтверждает старший научный сотрудник лаборатории макроэкономических исследований Института прикладных экономических исследований РАНХиГС, руководитель Центра поддержки ВЭД Галина Баландина. Кроме того, экспортный скачок 2017 года означает, что в текущем году показатели будут рассчитываться с высокой базы. Тем не менее в случае отсутствия глобальных макроэкономических изменений по итогам года в РЭЦ ожидают роста как общего, так и несырьевого экспорта, хотя его темпы замедлятся.
Одновременно руководством России поставлена амбициозная задача увеличения объема ННЭ до $250 млрд к 2024 году: эта цифра была озвучена в послании президента Владимира Путина Федеральному собранию и закреплена новым «майским указом». Предполагается, что экспорт продукции машиностроения должен достичь $50 млрд в год, сельхозпродукции — $45 млрд, экспорт услуг — $100 млрд. Среди других целевых показателей — увеличение доли экспортеров, являющихся субъектами малого и среднего предпринимательства, в общем объеме ННЭ до 10% и увеличение экспортной квоты несырьевых товаров и услуг до 20% ВВП. По словам премьер-министра Дмитрия Медведева, для этого необходимо увеличивать экспорт минимум на 10% в год.
Не впереди планеты
Рост доли ННЭ (куда помимо несырьевых неэнергетических товаров включен сектор услуг) в структуре российского экспорта в последние годы приобрел черты устойчивой тенденции. Если в 2013 году на его долю приходилось 35% экспорта, то в последние два года — уже чуть менее половины (46–47%), доля ННЭ в ВВП за тот же период возросла с 9,4 до 12–12,5%. Число организаций-экспортеров (без учета индивидуальных предпринимателей) в 2017 году почти достигла 51 тыс., что на 7% больше, чем в 2016 году, и на 54% превышает показатель 2013 года, причем прирост обеспечил преимущественно малый и средний бизнес. Впрочем, фирмы, поставляющие продукцию на внешние рынки, по-прежнему составляют менее 1% от общего числа зарегистрированных предприятий.
Весьма скромна и доля России в структуре мирового экспорта — в 2017 году она составила всего 1,85%, а в секторе услуг — 1,13%. По экспорту на душу населения страна занимает 72-е место в мире и экспортирует меньше несырьевых неэнергетических товаров, чем ее коллеги по БРИКС Бразилия и Индия (с последней — более чем двукратный разрыв), а также такие страны, как Турция, Малайзия и Вьетнам. По экспорту технологий, согласно данным ОЭСР, Россия в десятки раз уступает ведущим странам мира: США (в 80 раз), Германии (в 40 раз), Нидерландам (в 34 раза), Великобритании (в 25 раз). Такой серьезный разрыв в РЭЦ объясняют недофинансированием и низкой коммерциализаций отечественных НИОКР, проблемами с коммерческим оборотом объектов интеллектуальной собственности и получением кредитования под ее залог, неразвитостью системы поддержки технологичного экспорта. Стоит также отметить, что хотя Россию не обошла стороной общемировая тенденция по снижению роли промышленного производства в создании добавленной стоимости, это произошло за счет усиления зависимости экономики от первичного, сырьевого сектора, а не роста сферы услуг, как в КНР, странах ЕС и США.
Окно возможностей
Растущая автоматизация производства позволяет западным транснациональным компаниям переносить производства из развивающихся стран с дешевой рабочей силой обратно в развитые (процесс получил название решоринг), темпы глобализации замедляются, а в экономике проявляются центробежные тенденции, на фоне волны протекционизма падает роль ВТО, зато растет число и значение новых региональных торговых соглашений, обеспечивающих участникам существенные преференции по сравнению с третьими странами. Наконец, все большую долю добавленной стоимости формируют знания, технологии и инновации, а рынок смещается в сторону сектора услуг. Кроме того, рост среднего класса и уровня потребления крупнейших развивающихся стран с многомиллиардным населением — Китая и Индии — также меняет направления глобальных торговых потоков, в первую очередь — для несырьевых товаров.
Экспортные стратегии России вынуждены учитывать все эти факторы, а также сохраняющуюся геополитическую напряженность в отношениях с Украиной и Западом и растущее санкционное давление. Одним из главных барьеров будет ограничение доступа к зарубежному финансированию для российских компаний. Учитывая дороговизну капитала на внутреннем рынке, наиболее болезненно это отразится на высокотехнологичных отраслях, обладающих наибольшим экспортным потенциалом, отмечает Галина Баландина.
Все эти тенденции, с одной стороны, являются вызовами для развития российского экспортного потенциала, с другой — создают уникальное «окно возможностей». Так, санкции выступают стимулом для создания отечественных производств, обладающих экспортным потенциалом, в рамках политики импортозамещения, развития системы господдержки экспорта, переориентации торговых потоков на азиатские страны и другие развивающиеся рынки. Углубление евразийской интеграции в границах ЕАЭС будет способствовать укрепления позиций страны на зарубежных рынках, особенно в Евразии и АТР, проектированию и продвижению евразийских цепочек добавленной стоимости. Наконец, наличие в России развитой и конкурентоспособной софтверной индустрии и квалифицированных ИТ-специалистов может позволить ей занять уверенные позиции в формирующейся глобальной цифровой экономике. Таким образом, ключевой задачей страны, способной обеспечить экспансию на зарубежные рынки, становится формирование проэкспортной экономической, промышленной и секторальной политики с акцентом на производство продукции более высоких переделов, предоставление технологических и интеллектуальных сервисов, отмечается в докладе ЦСР, РЭЦ и ВАВТ.
Перезагрузка программ
«Майский указ» ставит перед правительством задачу формирования в базовых отраслях экономики, прежде всего в обрабатывающей промышленности и агропромышленном комплексе, экспортно ориентированного сектора. Одновременно предстоит выстроить эффективную систему разделения труда и производственной кооперации в рамках ЕАЭС, чтобы обеспечить рост объемов торговли и взаимных инвестиций между его членами в полтора раза.
Помимо общего повышения конкурентоспособности российской продукции предполагается реализовать комплекс мер по господдержке экспорта — они войдут в пересмотренный паспорт стратегической программы «Международная кооперация и экспорт». Будут отменены избыточные требования при лицензировании экспорта и осуществлении валютного контроля, а к 2021 году субъекты ВЭД смогут взаимодействовать с контролирующими органами в режиме «одного окна». К тому же сроку должно быть завершено формирование гибкой линейки финансовых инструментов поддержки экспорта.
По словам премьер-министра Дмитрия Медведева, необходимо создание новых терминалов, оптово-распределительных и логистических центров на базе агропромышленных и агропродовольственных мощностей, в том числе на Дальнем Востоке. В рамках создания единой системы институтов продвижения экспорта предполагается модернизировать торговые представительства РФ за рубежом (по мнению экспертов ЦСР, РЭЦ и ВАВТ, речь может идти об универсальных и специализированных экспортных торговых домах).
Основными инструментами поддержки экспортно ориентированных производств в промышленности должны стать компенсация затрат по НИОКР и субсидии по комплексным инвестиционным проектам, а также льготные займы Фонда развития промышленности (вплоть до снижения процентной ставки до 1% при экспорте не менее 40% продукции), заявил глава Минпромторга Денис Мантуров.
Одной из главных задач РЭЦ останется вовлечение малых и средних предприятий во внешнеторговую деятельность. По словам нового генерального директора центра Андрея Слепнева, «далеко не все рассматривают себя как глобальных игроков, многие ориентируются только на российский рынок, а иногда и на узкий региональный сегмент, не понимая, что их продукт может быть востребован в мире и имеет хорошие перспективы».
Однако, полагает Галина Баландина, меры, которые предпринимают правительство и РЭЦ — необходимы, но недостаточны. «То, что можно решить быстрыми победами и так делается, однако для системных изменений мотивации регуляторов и контролеров не хватает», — говорит эксперт. Обеспечить конкурентоспособность российских товаров можно только за счет повышения внутренней конкуренции, более вдумчивой политики импортозамещения, создания прозрачных правил игры, сокращения госсектора и исключения коррупционной составляющей. Если эта задача будет решена, $250 млрд. — не такая большая сумма для экономики с потенциалом России, заключает она.
Впрочем, помимо реализации стратегических планов правительству придется гибко реагировать на изменяющуюся ситуацию в мире. Например, как отметил Владимир Путин, нынешняя торговая война между США и Китаем может сыграть на руку российским производителям свинины: если китайцы закроют рынок для американского мяса, у России есть шанс оказаться, по выражению президента, «тут как тут со своими хрюшками». В 2017 году, по данным РЭЦ, поставки мяса за рубеж выросли на 41%.
