По данным норвежской аналитической компании Rystad Energy, в 2017 году было открыто порядка 6,7 млрд барр. нефтяного эквивалента, в то время как годом ранее этот показатель был равен 8 млрд барр. Эксперты компании называют такое падение очень чувствительным. Генеральный секретарь ОПЕК Мохаммед Баркиндо в прошлом году на нефтегазовом форуме в Стамбуле прогнозировал, что далее процесс снижения мировых разведанных запасов нефти пойдет в ускоренном темпе. Примерно такой же прогноз выдавал глава Минэнерго России Александр Новак.
Проблема стала очевидной в 2015 и 2016 годах после обвала цен на нефть, который вынудил компании сокращать инвестиции в бурение разведочных скважин, и объемы разведки в 2016 году упали до минимума за последние 70 лет. В результате с учетом истощения действующих месторождений уже к 2020 году может возникнуть дефицит поставок энергоносителя.
Между тем, как следует из отчета Международного энергетического агентства (IEA), опубликованного в феврале, мировой спрос на нефть в 2018 году превысит на 1,4% показатель прошлого года и составит 99,3 млн барр. в сутки. Темп немного ниже, чем в прошлом году, когда потребление выросло на 1,6 млн барр. в сутки, тем не менее тенденция очевидна — спрос на углеводороды растет вместе с растущей мировой экономикой (небольшое снижение объясняется тем, что в прошлом году вновь после долгого периода вверх пошли цены на нефть).
Новые пласты
Основной потенциал развития нефтегазовой отрасли заключен в арктических запасах углеводородов. По данным ООН, разведанные запасы арктической нефти (сухопутной и на шельфе) составляют порядка 100 млрд т, газа — 50 трлн куб. м. В исследовании также говорится о неразведанных зонах, где, предположительно, могут быть сосредоточены крупные месторождения углеводородов. Причем на российскую территорию приходится порядка 60% сырья. По данным Минэнерго, территория Арктической зоны России составляет 4386,6 тыс. кв. км, здесь сосредоточены значительные извлекаемые запасы углеводородов — почти 25% общероссийских запасов нефти и газового конденсата и более 72% газа. Оценка Института нефтегазовой геологии и геофизики Сибирского отделения РАН говорит о том, что объем запасов на этой территории составляет порядка 100 млрд т условного топлива (единица учета нефти и газа).
Риски добычи в условиях северных широт, особенно на шельфе, высоки. А рентабельность из-за сложности разведки и разработки месторождений, скрытых толщей льда, а также дополнительных затрат при транспортировке ниже, чем в районах традиционного промысла.
Заместитель директора аналитического департамента компании «Альпари» Анна Кокорева обращает внимание на то, что в зоне вечной мерзлоты передвижение спецтанкеров повышенного ледового класса идет медленно, в ряде случаев они должны сопровождаться дополнительными ледоколами. Строительство инфраструктуры, портов в арктических широтах также требует серьезных инвестиций, которые приводят к удорожанию сырья. Впрочем, по причине глобального потепления, которое привело к таянию льдов, появилась надежда, что доступ к ресурсам станет проще. И тем не менее, считает эксперт, «Арктика имеет шанс стать крупнейшим мировым источником углеводородов»: нефть и газ там высокого качества, с небольшим содержанием серы и примесей.
Несмотря на колоссальные затраты и суровые условия работы, не только Россия, США, Канада, Норвегия, но даже географически далекий от региона Китай разработали госпрограммы по освоению Арктики. Практически все мировые нефтегазовые гиганты, такие как ExxonMobil, BP, PetroChina, Royal Dutch Shell, Chevron, Petrobras, Total, проводят собственные исследования. Арктические богатства труднодоступны, их активная разработка сейчас нерентабельна, но все стремятся обеспечить себе такую возможность на будущее.
Недавно разрешение бурить в Баренцевом море получила норвежская Statoil, хотя в начале 2018 года власти Норвегии всерьез обсуждали возможность запрета на ближайшие четыре года бурения скважин и геологоразведку в наиболее уязвимых с экологической точки зрения районах Арктики, включая шельф. В некоторых северных районах запрет уже действует и сохранится минимум до 2021 года — на шельфе Лофотенских островов, архипелага Вестеролен, острова Сенья и ряде других.
Наиболее активны в регионе российские компании, которые продолжают вкладывать деньги в это направление. Санкции, действующие с 2014 года, не стали препятствием, хотя они включают, в частности, запрет на передачу российским компаниям западных технологий.
По данным Минэнерго, в 2017 году в Арктике было добыто 96,2 млн т нефти (около 18% российской добычи, прирост на 3,8% к 2016 году) и 568,9 млрд куб. м газа (около 83% всего объема добываемого в стране газа, прирост на 9,6%). «Роснефть», например, с 2012 по 2017 год инвестировала в разработку арктического шельфа около 100 млрд руб., до 2021 года объемы вложений вырастут до 250 млрд руб. Компания ведет добычу на шельфе с платформы «Приразломная». В планах бурение как минимум 12 поисковых скважин на шельфе моря Лаптевых, в Карском и Баренцевом морях.
Солнце и ветер
Нефть и газ не единственные источники энергии за полярным кругом, как это принято считать. В Арктике имеются условия для развития возобновляемых источников энергии (ВИЭ) — солнца и ветра.
По мнению научного сотрудника Центра экономического моделирования энергетики и экологии РАНХиГС Татьяны Ланьшиной, Арктика имеет серьезные перспективы обеспечения своих населенных пунктов электроэнергией за счет ВИЭ. Во многих удаленных поселках стоимость электроэнергии доходит до 100 руб. или даже 200 руб. за киловатт из-за высокой стоимости доставки дизельного топлива. В таких условиях при наличии хорошего ветрового или солнечного потенциала применение ВИЭ экономически оправданно.
В то же время директор Института энергоэффективных технологий в строительстве Владимир Сидорович не видит большого потенциала для развития ВИЭ в арктической зоне. «Арктика — суровый и малонаселенный регион. Уровень инсоляции там низкий, то есть нет серьезного потенциала для развития солнечной энергии. Для развития ветроэнергетики требуются адаптированные для холодного климата технологии. Также и удаленность от крупных центров потребления электроэнергии делает бессмысленным строительство сколько-нибудь крупных генерирующих мощностей ВИЭ в Арктике», — говорит эксперт. В то же время он признает, что возобновляемые источники энергии «могут использоваться для энергоснабжения удаленных населенных пунктов и месторождений в арктической зоне для снижения потребления привозного топлива и выбросов».
В арктических регионах других стран ВИЭ уже получили широкое развитие. Одним из пионеров в этом является американская Аляска, где некоторые поселки почти полностью перешли на ВИЭ, другие поставили себе цель довести использование возобновляемых источников до 70–80% в течение ближайших пяти—семи лет.
