События типа «черного лебедя» позволяют выявлять наиболее уязвимые точки бизнеса и заставляют компании и целые отрасли переосмыслить методы своей работы. Пандемия, которая подвергла серьезной проверке устойчивость множества бизнесов и систем, переместила на первый план задачи по минимизации рисков сбоев, обеспечению производительности, сохранению дохода и повышению безопасности.
Как следует из специального доклада уполномоченного при президенте РФ по защите прав предпринимателей Бориса Титова, пандемия COVID-19 в России затронула порядка 4,17 млн компаний и ИП, то есть до 67% предприятий.
Пандемия повлияла как на операционную деятельность компаний, нарушив бизнес-процессы в большинстве отраслей, так и на потребительский опыт, отмечают аналитики международной Accenture.
Модель потребления населения во всем мире кардинально изменилась, отмечает директор по акселерационным программам кластера информационных технологий фонда «Сколково» Антон Пронин: «И это основной фактор, определяющий вектор развития инноваций. Многим отраслям пришлось на лету перестраивать бизнес-модели и по-новому формировать продукт и каналы дистрибуции».
Причем для выживания в условиях коронакризиса представители российского бизнеса чаще всего прибегают к активным действиям, показало совместное исследование глобальной корпорации Google, Центра подготовки руководителей цифровой трансформации ВШГУ РАНХиГС и АНО «Центр перспективных управленческих решений»:
59% компаний сфокусировались на поиске дополнительных источников дохода, 47% вносят изменения в бизнес-процессы и сокращают расходы, 25% делают ставку на цифровую трансформацию.
Представители бизнеса отмечают, что пандемия способствовала ускорению цифровизации (57%), изменению культуры управления и корпоративной культуры (38%), устранению или реорганизации неэффективных процессов, отделов и регламентов в компании (29%).
Цифровые сервисы
Фундамент для перевода ключевых процессов в цифровую среду и необходимый технологический прорыв были обеспечены за предшествующие пандемии годы, отмечается в аналитическом докладе НИУ ВШЭ «Черный лебедь» в белой маске». Затраты на цифровую трансформацию в мире росли на 10–15% ежегодно, достигнув $1,3 трлн к 2020 году. Объем выручки электронной торговли в мире вырос за пять лет, к началу 2020-го, более чем в 2,5 раза, достигнув $3,5 трлн.
Ограничительные меры, направленные на сдерживание распространения вируса, привели к резкому масштабированию ранее существовавших цифровых сервисов и кратному росту их аудитории.
Цифровые каналы из периферийного, ориентированного на пользователей-новаторов, превратились в массовый, а порой и единственный способ реализации повседневных потребностей населения и бизнеса, говорится в аналитическом докладе НИУ ВШЭ: «Отдельные онлайн-услуги начали расти, на порядок обгоняя прогнозы». Например, российский сервис доставки «Сбермаркет» зафиксировал по итогам 2020 года рост в 14 раз, став лидером в своем сегменте.
Хотя 2020 год и прошел под знаком экономического спада, количество компаний, которые сокращали бюджеты на инновационные проекты, было минимальным — всего 6%, отмечается в исследовании консалтинговой компании PwC «Digital IQ в России». Внедрение цифровых платформ и бизнес-моделей легло в основу устойчивых конкурентных преимуществ за счет снижения издержек и обеспечения лучшего качества «потребительского опыта». Отечественный бизнес учитывает важность цифровых инициатив для долгосрочного развития и их потенциал для адаптации к постпандемийным условиям. В то же время почти половина респондентов PwC пока инвестируют в цифровизацию менее 5% выручки.
По данным исследования KDMA, срок окупаемости этих инвестиций зависит от размера бизнеса и может составлять от года до пяти лет. Однако внедрение цифровых решений в бизнес-модели позволяет достаточно быстро получать результаты от вложений — уже в ходе реализации проектов. Речь идет, например, о таких эффектах, как сокращение издержек, повышение производительности и увеличение скорости адаптации к внешним изменениям. Хотя главные ожидания топ-менеджеров здесь — повышение капитализации (89%) и рост маржинальности продуктов и услуг (84%).
Эффект от перевода внутренних процессов в «цифру» положительно оценивают более половины российских предпринимателей (58%), опрошенных Google, ВШГУ РАНХиГС и АНО «Центр перспективных управленческих решений». В четверти компаний процессы цифровизации пока не начались — основными барьерами стали дефицит финансовых ресурсов (39%, проблема обострилась из-за сокращения доходов в результате пандемии) и нехватка квалифицированных сотрудников, которые могут руководить процессами цифровизации и участвовать в них (38%). При этом игроки, успевшие запустить процессы цифровизации, более уверенно чувствуют себя на рынке: они в полтора раза чаще позитивно оценивают экономическую обстановку и смотрят в будущее с бóльшим оптимизмом.
Консолидационное усиление
Инновации создают новые возможности, отвечая на изменения в потребительском поведении и повышая скорость реакции на новые потребности. Усиление спроса на технологии повлияло на рост конкуренции за цифровые активы, отмечают в PwC. В результате со второго полугодия 2020 года наблюдается всплеск активности в области сделок слияния и поглощения. Их суммарный объем в мире вырос на 18%, а стоимость увеличилась на 94% по сравнению как с первым полугодием 2020 года, так и со вторым полугодием 2019-го. Параллельно в отраслях, которые наиболее пострадали от пандемии, — например, в промышленном производстве — обозначились структурные изменения, которые также стимулируют интерес к консолидации, чтобы сохранить жизнеспособность бизнес-моделей.
Самым быстрым путем к достижению цифровой трансформации стали слияния и поглощения, отмечает руководитель международной практики PwC по сопровождению сделок Брайан Леви: «Это создало жесткие конкурентные условия проведения сделок, так необходимых компаниям».
Принципы устойчивого развития
При принятии стратегических решений сегодня все больше учитываются нетрадиционные источники создания стоимости, относящиеся к сфере экологии, социальной ответственности и корпоративного управления (ESG), отмечает Антон Пронин.
В России, по его словам, это относительно ранние тренды, которые только зарождаются в нашей стране, но они уже включены в стратегию развития ряда крупных российских корпораций, — забота о себе, о здоровье сотрудников, гармоничный баланс — well-being, а также забота о природных ресурсах в соответствии с набором 17 взаимосвязанных целей устойчивого развития (ЦУР), разработанных в 2015 году Генеральной ассамблеей ООН.
Российский бизнес интегрирует практики ЦУР в корпоративные стратегии. Согласно результатам опроса директоров, проведенного PwC, 60% респондентов понимают влияние ESG-факторов на компанию, а 38% видят их последствия для финансовых результатов.
