— Какие требования к образованию сегодня предъявляют родители и общество в целом, учитывая цифровизацию жизни, профессий?
— Глобализация и цифровизация общества требуют от школы опережающего развития ребенка. В целом общество заинтересовано и во все большей цифровизации самой школы.
Однако к этому готовы далеко не все дети и не все родители. Родители сегодня крайне заняты, им непонятны, а следовательно, неясны требования к будущему с ориентиром на цифровую действительность. Кроме того, они не всегда осознают, чем цифровизация школы грозит развитию ребенка.
В гонке за новаторством школа рискует потерять академичность, которая должна присутствовать минимум до шестого-седьмого класса. Научно-технические достижения в области обучения детей, даже если речь идет о детях, «рожденных с кнопкой на руке», возможны только после того, как сформирован навык обучаемости.
Новые технологии и упрощают, и в то же время осложняют работу школы. В частности, уход от классических приемов обучения в дистанционном образовании, отказ от зеленой доски с мелом приводит к тому, что дети теряют элементарные навыки. Вместо активного выстраивания в этот период нейронных связей в мозгу, которые связаны в том числе с развитием моторики, происходит ровно обратное — их атрофия. Восполнить их в возрасте, например, 12 лет оказывается практически невыполнимой задачей. В средней школе перед ребенком стоят уже совершенно другие задачи. И для их решения нужны именно те навыки, которые должны были развиться в начальной школе, а вместо этого — атрофировались.
— Необходимо ли в этом случае ограничивать связь ребенка с технологиями? Как в этом случае использовать их в работе?
— Элементы цифрового взаимодействия должны включаться. Это очень правильно. Но технологии должны идти в помощь основным компетенциям. Они могут быть привлечены как дополнительные инструменты для развития уже сформированных базовых умений и навыков.
Дать ребенку базу посредством исключительно цифровых технологий невозможно. На начальном этапе требуется замедленный темп освоения материала, многократное осознанное повторение изученного, а не механическое нажатие на кнопку, здесь речь может идти об ограничении контакта ребенка с гаджетами. В дальнейшем же возможно использование новых технологий для проверки знаний учащихся, для увеличения скорости взаимодействия педагогического состава друг с другом и с родителями, взаимодействия детей в процессе командной деятельности и т.п. Мы, например, используем смарт-доски, 3D-принтеры, различные программы по робототехнике, электронные учебники и дневники в помощь основной развивающей деятельности.
Кроме того, учащиеся отличаются по успеваемости в любой школе. До определенного момента это проходит незамеченным, а на этапе испытаний, экзаменов выявляются слабые моменты. Вовлеченный в гонку на опережение ребенок, например, может не знать каких-то элементарных правил правописания, зато прекрасно владеет гаджетами, имеет навыки дистанционного взаимодействия. Необходимо персональное видение каждого ребенка. Однако в условиях объединения школ в России в образовательные комплексы обеспечить такой подход сложно: директора школ не знают лично своих учеников, а имеют лишь общее представление о них. Укрупнение образовательных учреждений лишает систему индивидуального подхода, а требования предъявляются ко всем одинаковые, в том числе и в плане цифрового взаимодействия.
— Насколько сегодня актуальна ранняя профориентация? Ведете ли вы такую работу в школе и начиная с какого возраста?
— Профориентация — один из первых шагов в ходе формирования личности, и проходит его ребенок в возрасте 10–11 лет, то есть с пятого класса. До этого момента идет формирование базовых навыков, которые должны быть общими у всех. Дальше начинается введение многопрофильного цикла предметов, в которых себя пробует ребенок, и уже можно проводить профориентацию.
Обучение в формате пансиона позволяет вести интеллектуальную работу с детьми в течение 12 часов и параллельно заниматься их воспитанием. Все воспитанники после академической программы распределяются внутри своей группы для ведения проектной деятельности. Причем делятся они не по возрасту, а по интересам: математическая (инженерная), социальная, лингвистическая, творческая, спортивная, бизнес-экономическая. Определить направление, в котором ребенку комфортно развиваться, позволяет регулярное тестирование.
Проектная деятельность напрямую связана с профориентацией. Это развитие сферы интересов ребенка. Профориентация позволяет эти интересы выявить, а проектная деятельность замотивировать, пробудить интерес к деятельности.
— Амбиции родителей учитываются?
— Обычно родители и дети не вполне четко понимают, что именно нужно. Тестирование каждые полгода позволяет выявлять изменения, ведь увлечение предметом может зависеть не только от изначальной предрасположенности, но и от дружеских взаимоотношений со сверстниками или доверия к учителю. Оно позволяет определить, верны ли ожидания родителей, которые просят определить ребенка в ту или иную академическую группу. Если тест покажет, что в новой группе ребенку стало интересно, то он останется там.
Доскональное изучение ребенка, выявление уровня остаточных знаний, составление психологического портрета его личности позволяет нам давать точные рекомендации, создавать для каждого индивидуальную систему обучения, которая учитывает максимум аспектов и отличается гибкостью.
— Чем российское школьное образование принципиально отличается от зарубежного? Мы устарели с нашим большим теоретическим багажом?
— Российское образование самое глубокое. Оно не только не устарело, но, наоборот, на передовой: после нашей школы ребенок имеет на выходе больше сформированных компетенций. Мы, например, придерживаемся требований, изложенных в федеральных государственных стандартах образования (ФГОС) Минобразования РФ и работаем на определенном учебно-методическом комплекте (УМК). У нас 14 предметов, и обучение идет строго по утвержденному учебному плану.
Причем за основу взят именно российский учебный план, он идеален по содержанию и контенту, в нем детально проработаны межпредметные связи. Когда у нас возникла необходимость часть предметов преподавать на английском, мы, чтобы не терять эти межпредметные связи, сначала перевели все российские учебники географии на английский, а затем по такому же принципу адаптировали учебник химии и биологии.
И если даже ребенок должен вернуться в российскую школу, он получает знания, умения и навыки, которыми обладают его сверстники, обучающиеся в школах России. На мой взгляд, набор из 14 направлений знаний способствует формированию более сложной системы мышления.
— Могут ли передовые частные школы стать своего рода наставниками для государственных?
— Превзойти государственный стандарт, добиться лучших результатов в воспитании и обучении частным школам позволяет индивидуальный подход к ребенку. У частной школы больше свободы и финансовых возможностей для мотивации и поощрения педагогов. Но не все частные школы передовые и продвинутые, как и не все государственные — отстающие. Даже в московских школах зачастую нет того, что могут предложить в плане образования регионы.
Курс ментальной математики и робототехники в нашей школе, например, ведется на основе разработок школ Новосибирска. Но нам и самим есть чем поделиться: мы разработали УМК, которые могли бы быть интересны другим частным школам, собственно, как и сама эта инициатива. Введение практики подобного обмена опытом на постоянной основе в рамках всех школ страны повысило бы общий уровень образования.
